⇢ Прочитайте рассказ и помогите ответить в конце на вопросы (рассказ 5 А4 страниц на психол. тему, кому не лень))
....Ввели Настю. Она была в ужасном состоянии: её трясло, она задыхалась, у неё подгибались колени. Она цеплялась за одногруппника Гошу, и куратора их группы Софью Никитичну, которые вели её, и судорожно сжимала пластиковый стаканчик с кофе.
- Вот, Нелли Степановна, - сказал Гоша декану их факультета, сидящей за столом в преподавательской. Я нашёл её в коридоре. Она сказала, ей плохо.
- А кофе ты ей зачем налил? - спросила Софья Никитична.
- Ну.... промямлил Гоша. Не знаю.. Я думал, ей попить, лучше будет... .
- Понятно. Ну ладно, Гоша, спасибо.
- Ну что ещё? - раздраженно произнесла декан Нелли Степановна, слегка приподнявшись из-за стола, освещенного летним солнечным светом, мягко струящимся из открытого окна. Она и так совсем умоталась: на дворе было начало июня, у студентов скоро сессия, а все они даже стремления к учёбе не проявляют, ни один, все учатся из рук вон плохо. Её это жутко раздражало. А буквально сегодня она, показывающая коллегам из другого университета кафедру, застала в пустом классе рыдающую Настю, которая тут же вскочила и убежала.
Ох, сколько же проблем было с Настей в этом году! Декан хорошо помнила, как встретила её в первый раз – перед библиотекой в начале года. Этот учебный год был очень важным для Нелли Степановны. Она перевелась в этот престижный в городе вуз из другого учебного заведения и стала деканом факультета психологии, До этого она была деканом того же факультета в том, другом вузе, так что опыт работы у нее уже имелся, и какой-никакой – больше 10 лет стажа! Нелли Степановна Литвинова была деловой и очень уверенной в себе женщиной, которая всего в жизни добилась сама. В свои почти 42 года выглядела максимум лет на 35 – стройная, высокая фигура, гладкая кожа лица. Соответственно, как всякая уважающая себя деловая дама, она не позволяла себе быть «распустехой» – волосы всегда идеально уложены, очки в строгой оправе, выдержанный стиль в одежде. В этом году ей определенно везло.
Она получила должность, которую так давно хотела получить – стать деканом в высоко котирующемся вузе, обучать студентов психологии, делать из них специалистов и быть для них настоящим наставником. 1 сентября, в начале учебного года, Литвинова собрала всех первокурсников в одном из читальных залов библиотеки, где хотела поближе познакомиться со студентами. После того, как декан провела с ними ознакомительную беседу и собиралась уходить, к ней подошла девочка лет 17-ти, в простой одежде, трясущимися руками, а ее жиденькие волосы были неумело завязаны в хвостик. Подняв на нее испуганные серо-голубые глаза, девочка пролепетала тихим голосом, можно ли ей перевестись из группы, которая усиленно занимается английским языком, в обычную, так как не уверена в своих знаниях. Декан ободряюще погладив ее по плечу, пообещала разобраться с этим.
Так и начался семестр. Настя была тихой, робкой и крайне застенчивой девушкой. Иногда Нелли Степановна, проходя по коридорам вуза, видела ту самую группу, в которой она училась. Ребята – студенты шумно переговаривались, обменивались тетрадями с домашним заданием и просто болтали, а девочка одиноко стояла поодаль, сжавшись и глядя в пол. Впрочем, тогда Нелли Степановна не придавала этому особого значения – мало-ли, может у неё просто тревожно-сенситивный тип личности, и ей трудно после школьного коллектива влиться в новый. На занятиях у неё же самой Анастасия тоже сидела, как мышка, на последней парте, и старалась не выступать с устными сообщениями. Но в начале октября Настя, задержавшись после пары, пожаловалась ей, что она не может найти общего языка с одногруппниками. Более того, они постоянно издеваются над ней и всячески доводят, и попросила найти ей психолога, потому что, как она выражалась, у неё было «расстройство личности» , и вообще, она считала себя ненормальной и в обратном она не переубеждалась.
Нелли Степановна, как декан и как просто хороший человек, естественно, поддержала Настю и попросила хорошего психотерапевта с их кафедры, Тамару Игоревну Семенову, с ней поговорить. После этого разговора Тамара Игоревна кратко сказала ей, что у Насти были проблемы с отцом (он бросил семью из-за, как сказала Настя, «её ненормальностей и неправильного отношения к людям» ) и она выявила у неё расстройство личности. Она предложила Насте приходить к ней в психологическую группу для улучшения общения с людьми и уменьшения тревожности, но та так и не пришла. Но правда, после того разговора Настя стала вести себя лучше, общительней, веселей: она стала более -менее общаться с одногруппниками и приобщаться к коллективным делам – ходить на студенческие праздники и мероприятия, а однажды даже проявила решительность: заставила саму Нелли Степановну исправить её оценку за тест с тройки на четвёрку, и даже указала на ошибку, которую Нелли Степановна допустила при проверке работы Насти. Первую сессию девушка закрыла на «отлично» , и Нелли Степановна решила, что она наконец-то освоилась.
Но в конце февраля грянул гром. Однажды, проведя ленту у своих студентов, Нелли Степановна сидела в преподавательской и беседовала с коллегой, преподавателем педагогики Инной Ростиславовной. И тут ввалилась Настя. Её глаза нервно посматривали в сторону, лицо было тревожно-грустным. На вопросы Инны Ростиславовны и Нелли Степановны, что же случилось, она не отвечала. А затем вдруг разрыдалась и убежала. Нелли Степановна побежала за ней, поймала и втолкнула в свободный класс, Настя вырывалась, видимо, передумав говорить с ней. Но Нелли Степановна не ушла от неё, пока не узнала причину. Роняя слёзы на свой черный сарафанчик, ,студентка поведала о том, как вчера над ней подшутили одногруппники, в общем-то безобидно, по поводу результатов её психологического теста, обозвав её невротичкой, а у неё от этого началась депрессия и вот теперь этот срыв. Безутешно плача перед деканом, Настя просила прощения за своё поведение. Нелли Степановна и тут поддержала 17-летнюю девушку: успокоила её, побыла с ней, пока та не пришла в себя, а на следующий день позвонила ей, чтобы спросить, как она себя чувствует. Думая, что у неё это просто возрастное (сама дочка Нелли Степановны примерно того же возраста бывало, ругалась с матерью и по глупым причинам и часто меняла настроение), она посоветовала ей просто больше гулять, пить зелёный чай и вести активный образ жизни. Настя повеселела и согласилась с ней. Но это было в субботу, а во вторник ей в деканат позвонила преподаватель философии и сказала, что Настя сидит в классе и чувствует себя, мягко говоря, неважно – у неё истерика. Нелли Степановна сказала своей секретарше Лене встретить её после занятий и привести, но тут её срочно вызвали на конференцию. Декан вынуждена была уйти и поговорить с девочкой ей не удалось.
Но поговорив с ней на следующий день, декан выяснила, что на Настю напали одногруппницы с криками, что она якобы ходила на них в деканат жаловаться, а неуверенная в себе и робкая Настя им ответить не смогла, поэтому начала рыдать. За неё вступилась одногруппница Аня Мельникова, с которой у Насти были наиболее доверительные отношения, крикнув наиболее разошедшейся скандалистке, что 2 девочки из их группы постоянно подкалывают Настю во всём. Настя призналась Нелли Степановне, что не хочет больше общаться с группой. Нелли Степановна дала ей дельные советы, как жить дальше, а с группой провела соответствующую беседу. - «Вы все люди, - говорила она. И тем более, вы будущие психологи. Вы должны уважать друг друга и понимать. Я не хочу, чтобы у вас были с этим проблемы, особенно как у специалистов, на которых вы учитесь. Давайте больше так не делать.»
Однако с этого дня с Настей начались одни проблемы. У неё начались постоянные истерики, срывы, она постоянно обращалась к декану с жалобами на жизнь, начала кидаться на себя и царапать себе руки острыми предметами, прямо среди занятий, говорила, что считает себя тряпкой среди всех студентов, всё время, всё время рыдала.... А ещё она выдала совершенно невероятную историю про Тамару Игоревну, психотерапевта, что поговорила с ней осенью. Оказывается, Настя всё же хотела продолжить с ней общение, но не знала, как к ней обратиться, поэтому не нашла ничего лучше, чем найти в интернете её телефон и позвонить, но в ответ она услышала презрительное «и что? » Настя очень расстроилась, решив, что та не захотела с ней общаться. Дело было в зимнюю сессию, а вернувшись с каникул в университет, студентка встретила там Тамару Игоревну и… испытала сильнейший ужас при виде её, она закричала и спряталась за Аню Мельникову. После этого случая Настя призналась себе, что боится встреч с ней.
- Хамло она, - сказала в конце своего повествования Настя - Ну и не надо тебе тогда с ней встречаться, - сказала ей Нелли Степановна. Но Настя начала выкидывать нечто: каждый раз, видя Тамару Игоревну, она визжала и кидалась на первого встречного, у неё начиналась паническая атака. – «Я её боюсь» , - говорила она. И ничего не могла с этим поделать. Её одногруппники – та самая Аня и её парень – одногруппник Леонид пытались помочь ей это проработать, но успехов не достигли. Это начало уже не на шутку напрягать Нелли Степановну. Особенно когда Настя чуть не сорвала Нелли Степановне выступление перед коллегами – декан решила привести своих студентов послушать это, в том числе и Анастасию. Но перед Литвиновой должна была выступать Тамара Игоревна. В результате у Насти она опять вызвала приступ ужаса, и Нелли Степановне пришлось прикрикнуть на неё, чтобы привести в себя.
Спустя месяц после постоянных Настиных истерик, звонков вечером с жалобами на своё самочувствие, панических атак из-за Тамары Игоревны и всего прочего Нелли Степановна приняла решение отвести её к психологу и поговорить с её матерью, так как не могла больше сама помочь Насте. Она обратилась к своей студенческой подруге Кате, а ныне коллеге, психологу Екатерине Ивановне Скобликовой.
Итак, в назначенный день в деканат, где сидели она и Екатерина Ивановна, пришли Настя и её мама, Евгения Павловна Шарова. Она была примерно ровесницей Нелли Степановны, но в отличие от неё, выглядела уставшей от жизни, а её вещи, хоть и выглядели прилично, были все же не новыми и абсолютно простыми. Видимо она, после ухода мужа, посвятила себя воспитанию дочери - вкладывала всё в неё и в её образование. И на её фоне – раскрасневшаяся от смущения Настя с трясущимися руками. Нелли Степановна невольно прониклась сочувствием к этой семье и тактично объяснила, что её очень волнует состояние Насти а также её будущее: ведь если ей не станет лучше, она не сможет помогать другим людям, не сможет стать психологом, даже выучившись на него, так что она потратит 5 лет напрасно. Ведь психолог – инструмент, который «чинит» сознание людей через своё, а у Насти у самой проблемы с самосознанием. Поэтому сейчас Настя будет работать с психологом, а если через 4 месяца не наступит улучшений, то Нелли Степановна будет предлагать им уход из университета.
Да, пока у них нет практических дисциплин, учится она хорошо и с успеваемостью у неё всё нормально, но на втором курсе у них начнутся тренинги и Настя со своими особенностями их просто не пройдёт и её отчислят. А при разговоре с мама девушки обмолвилась, что Настя уже наблюдалась в ПНД, в возрасте 13 лет — там ей поставили неправильный диагноз — шизотипическое расстройство, но, по рассказу матери, у неё были все симптомы невроза навязчивых состояний, она постоянно вытирала везде пыль и боялась заходить в свою комнату. Тут Нелли Степановна, доктор психологических наук, усомнилась, что диагноз был постановлен неправильно. И если Настя действительно имеет психическое расстройство, то ей, скорее всего, придется отчислиться. Но тут декан подумала о её матери и решила, что попытается всё же вытянуть Настю.
На прощанье Евгения Павловна оставила ей свой телефон и сказала звонить, если что.
Когда Настя с мамой ушли, Екатерина Ивановна призналась подруге, что она не сможет работать с Настей — ведь она всего лишь психолог, а Насте явно нужен врач : истерики, суицидальные мысли, странная боязнь Тамары Игоревны и в добавок обращение к психиатру и даже поставленный диагноз в прошлом – это не её работа, она ведь только психолог и с таким не сталкивалась. Тогда Нелли Степановна позвонила матери и пообещала, что найдет Насте трех разных врачей. Пообещала — и забыла об этом, так как на неё в это время навалились другие заботы: разработка учебного плана для психологов, а также методик и учебных программ, вдобавок надо было готовиться к принятию английских коллег… Через 2 недели к ней подошла сама Настя, которой мать рассказала про намерении декана про врачей и спросила, когда же .На что она ей ответила: - Есть у меня знакомый врач, но она сейчас в отпуске, но как только, так сразу. Она и впрямь решила показать девочку вместо трех врачей лучше одной, своей хорошей знакомой.
Но ещё через несколько дней выяснилось, что самочувствие Насти оставляет желать лучшего. Её истерики и панические атаки становились всё чаще и она постоянно жаловалась на это Нелли Степановне, устраивала перед ней вот такие сцены и жаловалась, что боится Тамару Игоревну, кричала, что не пойдет на лекцию, а придя на неё, плакала, и так без конца. Нелли Степановну уже начало это раздражать. Она чувствовала, что её жизнь идёт к тому, чтобы стать личным психологом студентки и решать её проблемы, в которых она уже перестает что либо смыслить и понимать, так как они всё больше выходят, по её мнению, за грани реальности. А ведь она, придя на это место, эту должность, никак не думала, что столкнётся вот с такой вот ситуацией. Она хотела нормально работать, совершенствовать свой факультет. свои преподавательские возможности, а Настя явно мешала всем её планам. Но и оставить студентку она тоже была не в силах, как педагог, декан и в какой-то степени ответственный за неё человек…
Она уже сама начала ощущать, что постепенно теряется вместе с ней и во всем. Она начала срываться на девочку. В конце концов она посоветовала ей снова пойти в ПНД, и если там ей предложат лечь в больницу, соглашаться. Ведь это было уже ненормально, да и как думала Нелли Степановна, лучший выход из положения, пусть там определяют, что с ней. Вернувшись из поликлиники, та сказала, что её, может быть, определят в дневной стационар с подростковым нервным расстройством. «Ну и хорошо» , - сказала Нелли Степановна. «Тогда ты сможешь продолжать учёбу» .
На следующий день, когда Нелли Степановна, после того, как отвела занятия на своей кафедре, ушла работать в деканат. Сидя за бумагами, она услышала звонок телефона. Она взяла трубку. На другом конце провода оказалась Тамара Игоревна. Она сказала, что Насте плохо, у неё паническая атака и она несёт бред, нужно вызвать её родителей.
Взволнованная Нелли Степановна позвонила её матери и передала ей слова Тамары Игоревны.
Утром Нелли Степановна пораньше приехала на кафедру, чтобы узнать, что же вчера случилось. Там она встретила Софью Никитичну, которая и рассказала ей всё.
После того, как Нелли Степановна уехала, Софья Никитична готовилась вести группу в класс, на занятия.
– Стоим здесь, я сейчас, – Софья Никитична, покачиваясь на высоких каблуках, подошла к двери аудитории и стала открывать замок ключом. Но ключ никак не желал лезть в скважину. Она поворачивала его и так, и эдак, но всё впустую. В конце концов, чертыхнувшись и откинув спавшие ей на лицо длинные белокурые волосы, она, велев группе ждать её и не шуметь, пошла разбираться. Через несколько минут она уже возвращалась обратно с новым ключом – оказывается. ей по ошибке дали не тот. И тут она увидела, что что-то не так. Студенты стояли спиной к ней, и на неё приход даже не обратили внимание. Они испуганно и в растерянности смотрели на что-то впереди них. Софья Никитична чуть отошла влево и увидела Настю. Та сидела на полу, но в каком виде!
Она обхватывала голову руками, словно закрывая её, и тряслась крупной дрожью. Лица её не было видно.
…. - Мы не знаем, что с ней, - растерянно сказал студент Гоша. Остальные тоже повернули головы к ней, и все их лица выражали одинаковое непонимание ситуации. - Мы стояли все, и она начала вести себя… ну… э… странно, сползла по стене там… Мы ей ничего не делали, клянёмся…. он замолк. Не говоря ни слова, Софья Никитична бросилась к Насте, и, осторожно взяв её за руки, сказала:
- Поднимайся… Ну же… Давай… Я помогу тебе… Вот так… Тут, увидев её лицо, Софья Никитична реально испугалась. Настя была бледная. Бледная до синевы. Она хватала воздух ртом, словно задыхалась, а её глаза были полны ужаса, слёз и страха. Отдав старосте группы Наташе ключ и сказав заходить в класс, она подхватив девочку за руку, потащила её в преподавательскую. По дороге Настя, кажется, не сильно соображала, куда идёт, только тряслась и была очень слаба - Софье Никитичне пришлось даже ловить её пару раз, чтоб она не упала. Там к ней мигом сбежались все преподаватели, что были там, и, видя, что она в полуобморочном состоянии, стали оказывать помощь — побрызгали на лицо холодной водой, похлопали по щекам. А когда к ней подбежала Тамара Игоревна, Настя вдруг завопила: «Я её, её испугалась! Я её боюсь!!!!».
Все немедленно попросили Тамару Игоревну выйти, но Настя вдруг настояла на том, чтоб она осталась. Тогда психотерапевт села рядом с ней, и, глядя ей в глаза, спросила, что же случилось. И Настя, непрерывно глядя в её большие голубые глаза, начала нести, по мнению Тамары Игоревны, полный бред — что она её боится, боялась уже давно, а сейчас уже не боится, но если она уйдёт, она опять будет её бояться. Тогда Тамара Игоревна успокоила девушку, сказав, что всё хорошо, напоила её чаем и уложила на диван. Софья Никитична, всё это время стоявшая у двери, объяснила Тамаре Игоревне ситуацию. Та заверила её, что дальше она сама справится с этим и велела ей идти продолжать занятие, а сама немедленно связалась с Нелли Степановной. Матери Насти, пришедшей за ней, она с сожалением сказала, что у девочки, видимо, острое психотическое состояние – она несет бред, возбуждена и её надо определять в психиатрическую больницу, чтобы это сняли, а дальше видно будет.
После занятий к Нелли Степановне подошла Настя. Нелли Степановна, конечно же, поинтересовалась её самочувствием и оправилась ли она после вчерашнего. Студентка заверила, что всё в порядке, и вдруг спросила:
- Это правда, что у меня бред? Маме Тамара Игоревна вчера так сказала.
- Нет, это не бред, ты просто испугалась Тамару Игоревну, потому что она плохо с тобой тогда обошлась», - успокоила её декан. - «Она просто не разобралась в ситуации и сделала поспешные выводы.
– А.. а почему вы моей маме позвонили?
- Ну а как же нам было ей не позвонить?
Вдруг ты бы на улице так упала? – заботливо сказала Нелли Степановна, а про себя подумала, что если у Насти действительно был психотический приступ, то её невменяемую на улицу было нельзя отпускать ни в коем случае. Да еще она из их вуза и из её факультета, вовсе необязательно такое афишировать. И Настя ушла, перестав волноваться по этому поводу и на прощанье сказав Нелли Степановне, что в дневном стационаре мест не оказалось и её будут лечить амбулаторно, назначили ей нейролептик (как позже выяснила декан у Тамары Игоревны, это было антипсихотическое средство, подавляющее бред, галлюцинации и вообще нарушения мышления и восприятия, но иногда его назначали просто для расслабления мозга. )
На следующей неделе оказалось, что Насте нейролептик не пошёл — у неё была нейролепсия – судороги и сведение всех мышц тела. И её врач, испугавшись, отправила её в больницу. Настя оказалась в стационаре.
Так прошёл месяц и наступило лето. За это время Нелли Степановна видела Настю один раз: ту на два дня отпустили из больницы и она появилась на учёбе; впрочем, потом опять туда легла. Тем временем декан, так сказать, «налаживала производство» : привлекала к работе на кафедре все больше и больше своих коллег, приглашала их выступать перед своими студентами и ректор хвалил её за всё. Но вот сами студенты её в общем-то не очень радовали – прогуливали, плевали на учёбу и совсем расслабились, а ведь скоро сессия! Ей приходилось постоянно отчитывать их, а также помогать осваивать своим новым коллегам навыки работы в этом вузе.
Настя вернулась из больницы под самый конец семестра. Нелли Степановна, честно говоря, была не слишком рада её видеть — она предполагала, что с ней опять начнутся проблемы. Так и было: только вернулась та из больницы, как пришла в деканат — у неё украли сумку, а там был мобильный телефон, зачётная книжка и студенческий. А через два дня Настя на кафедре вновь завела вопрос о психологе и стала ныть, что она без него «чокнется» , на что Нелли Степановна её резко осадила: - «Не чокнешься! Лечилась у психиатра, вот там и лечись! » Мало того, что и так проблемы с этой сессией, студентами, никто не хочет учиться, её не слушают, так тут ещё и эта девчонка со своим психологом. Не до неё сейчас!
...-Садись, - жестко приказала Нелли Степановна задыхающейся от страха и трясущейся девушке .Когда на села на стул напротив неё, у неё тряслись коленки и она хваталась за голову. - Что ещё случилось? !
- Я.... просто... опять ЕЁ увидела.... -прошептала Настя.
- Таааак, - протянула Нелли Степановна. Опять Семенова! Настя, ну сколько можно? Моё терпение не железное и уже подходит к концу. Ты постоянно нам устраиваешь такие истерики! - взорвалась Нелли Степановна. Ты меня уже достала!!!! Быстро пиши заявление на отчисление, вот тебе ручка и бумага, раз не умеешь себя нормально вести!!!! Нет психического здоровья у самой, тогда убирайся к чёрту отсюда!!! !
Настя расплакалась.
- Что ты мне тут опять истерику устраиваешь, сопли эти показываешь!!!! -ещё больше взбесилась Нелли Степановна. - Опять мне на тебя смотреть!!!! Маме такое устраивай!!! Ну-ка тащите мне телефон, я сейчас скорую вызову, положим её в больницу!! ! -крикнула она её одногруппникам в коридоре. В ужасе Настя вскочила и попыталась убежать, но на выходе была поймана кураторшей и возвращена на место.
- Настя, сядь, успокойся, - ласково сказала Софья Никитична. - Что с тобой случилось?
- Она всё время меня пугаааааеееет, - ревела Настя. - Я не хочуууу еёё боятьсяаааа... .
- Да ты уже надоела, ХВАТИТ ТУТ СЦЕНЫ УСТРАИВАТЬ!!!! -завопила Нелли Степановна. Боится она её!!!!
- Нелли Степановна, но надо же как-то поддерживать, вы что? - проговорила тоже сидевшая в преподавательской педагог Наталья Николаевна, которая тоже вела занятия у группы Насти. Может, с ней поговорить?
- Да что с ней говорить, я и так уже разговаривала, как была аутичная в начале года, так ею и остаётся!!!! Она постоянно мне такое устраивает, надоело!!!! -визжала слетевшая с катушек Нелли Степановна. - Уходи с университета! - кричала она на рыдающую Настю. - Почему мы должны бросать всё, бросать группы и оказывать тебе психологическую помощь?!! !
- Я... я не хочу, чтобы мне её оказывалииии, - выдавила Настя.
- Так какого хрена ты так себя ведёшь, чтоб тебе её оказывали? Ты сама нас вынуждаешь!!!! Сколько можно тебя нам терпеть!!! Завтра с мамой сюда!!!! Свободна! - и девочка, рыдая, вскакивает со стула и убегает прочь... .
На следующий день Нелли Степановна, придя на работу, увидела в углу надутую Настю.
- Настя, я сказала с мамой прийти. Где она?
Настя молча указала на нижний этаж.
- ----------------------------------------------------------------------------
....-Она её боится. Вы понимаете, это бред, это параноидальный бред — говорила Нелли Степановна мгновением спустя Настиной маме, а сама Настя сидела рядом.
- Эээ.. такого диагноза нам не ставили, -проговорила Евгения Павловна.
А Я СТАВЛЮ, -сказала Нелли Степановна. - Психолог из неё не получится. Что она мне вчера устроила. Я бы могла просто взять и вызвать скорую и её бы госпитализировали. Думаете, другие кафедры будут молча смотреть на всё это, на что смотрела вчера я? На кафедре математики, языков? Это хорошо что у нас кафедра психологии и здесь всегда находятся нужные специалисты, чтобы привести её в порядок. А на других кафедрах на это смотреть не будут. Там просто возьмут и вызовут скорую.
Ей нельзя работать с людьми. А если ей встретится пациент, похожий на Степанову? И что она на него устроит, представляете? Она сколько раз уже нам подобное закатывала, и что, мне, думаете, приятно каждый раз на это смотреть? Понимаете, я ей не мамочка, не нянечка, я не обязана всё время за ней следить, у меня нет таких функций, я декан, преподаватель, у меня совсем другие функции.
Почему мы, преподаватели, должны бросать все свои дела, группы, занятия и бежать к ней на помощь, ей, видите ли, опять плохо. Сколько можно? Тамара Игоревна наш лучший специалист, на следующий год она будет вести у них занятия, и что, я должна отказываться от неё только потому, что одна студентка её, видите ли, боится? У неё искаженное восприятие, она не сможет работать с людьми, вы напрасно потратите на неё свои деньги, они никак не окупятся. Да, выучившись, она будет знать закономерности психического развития, к примеру, и что? Она всё равно не сможет применить свои знания на практике.
Вот что я скажу: берите академ и пусть она восстанавливает свою психику - вчера я разговаривала насчёт неё с проректором по учебной работе и она тоже так считает. А другой вариант, наиболее благоприятный для Насти — пойти туда, где не требуется работа с людьми. Она не сможет помогать людям, у неё нет такого ресурса, а когда она тут, как вчера, «ыыыиииии» (показывает, как тряслась перед ней девочка на стуле), он вообще уходит в минус. Так что решайте, а когда решите, позвоните мне, или Настя потом подойдёт ко мне и сама скажет.
....Через неделю Настя отчислилась по собственному желанию.
Вопросы:
1.Какой жанр рассказа?
2.В чём причина поведения Насти? Было ли это психическое заболевание или что-то еще? Что вы думаете по поводу нее?
3.Почему НС так поступила в конце и правильно ли это?
4.Какой персонаж сам по себе Литвинова НС?
5.И... как вы думаете, это все-таки вымышленная история или она действительно была в реальной жизни?