Я люблю тебя и небо, только небо и тебя,
Я живу двойной любовью, жизнью я дышу, любя.
В светлом небе - бесконечность: бесконечность милых глаз.
В светлом взоре - беспредельность: небо, явленное в нас.
Я смотрю в пространство неба, небом взор мой поглощен.
Я смотрю в глаза: в них та же даль пространств и даль времен.
Бездна взора, бездна неба! Я, как лебедь на волнах,
Меж двойною бездной рею, отражен в своих мечтах.
Так, заброшены на землю, к небу всходим мы, любя.. .
Я люблю тебя и небо, только небо и тебя.
"Небо" и "взор" ("глаза") не просто отражают друг друга: зеркала, расположенные одно напротив другого, глядятся друг в друга - и каждое видит в другом своё собственное отражение. "Двойственность" на самом деле - одинарность, единственность, тождество.
Оба зеркала статичны. От личности требуется усилие, чтобы попасть из одной бездны в другую: "Так, заброшены на землю, к небу всходим мы, любя… ".
Брюсов, рисуя разные образы женщин, использует разное изображение их глаз, взгляда. В стихотворении «Между двойною бездной... » предстает перед нами образ женщины с «небесными глазами» , глубокими:
Я смотрю в пространство неба, небом взор мой поглощен.
Я смотрю в глаза: в них та же даль пространств и даль времен.
Это же виланель, деточка... Просто такая форма стиха, в которой упражнялся Валерия Яковлевич. Прочтите его статью: "Учители учителей" и всё станет просто и ясно....