поМОГИТЕ!!! мне нужно найти анализ эпизода Войны и мира, где приносят Иверскую икону и все кланяются!!!

Перед Бородинским сражением, которое пришлось на день Сретения Владимирской иконы Божией Матери (26 августа) , в Москве был совершён крестный ход вокруг Белого города, Китай-города и Кремлёвских стен с тремя величайшими всероссийскими святынями: ВЛАДИМИРСКОЙ, СМОЛЕНСКОЙ И ИВЕРСКОЙ иконами Божией Матери. На Бородинском поле в канун сражения также служили молебны перед Смоленской иконой. У Толстого кто-то из ополченцев возвещает, что принесли Иверскую икону, другой же поправляет его, Смоленскую. Возможно, Толстой хотел этим эпизодом сказать, что простой народ способен перепутать великие чудотворные святыни. Или, может быть, писатель включил в роман эту деталь, опираясь на воспоминания очевидцев. Солдаты и ополченцы, зная о крестном походе в Москве с тремя заветными святынями, до последнего момента не ведали, какая именно икона будет принесена в расположение той или иной воинской части.
Толстой описывает встречу иконы и молебен перед ней. Икона, как это всегда бывает в описаниях икон у Толстого, просто большая, у неё чёрный лик, она в окладе и украшена лентами, несут её на полотенцах. О лике Пресвятой Богородицы не говорится ни слова. Как ни странно, нет ни одного красочного эпитета. Однако кто хоть раз видел крестный ход, тот не мог не поразиться многоцветью картины: голубые одежды священников (канун Богородичного праздника) , золотые, серебряные, малиновые хоругви, сияющие драгоценными камнями оклады. А солдаты? На молебне присутствовали солдаты и офицеры различных родов войск, все в своей форме, а формы у них разные не только по покрою, но и по цвету. Не говоря уже о синем небе и зелёной траве. На молебне присутствует Пьер, и всё его внимание, сообщает Толстой, было поглощено серьёзным выражением лиц солдат и ополченцев. Что же увидел на этих лицах Пьер, или, скорее, Толстой? Солдаты жадно смотрели на икону. Но кто был на молебнах, тот не мог не видеть, насколько разнообразны выражения лиц молящихся, а тем более перед чудотворной иконой, перед святыней, к которой каждый прибегает со своими прошениями, своими чувствами и мыслями. Человек может жадно смотреть на икону, но с каким-либо конкретным чувством: покаянием, радостью, умилением, верой, надеждой, благодарностью, любовью. Пожалуй, нигде невозможно увидеть такого многообразия вдохновенных, просветленных и радостных или скорбных и залитых слезами человеческих лиц, как на молебне перед чудотворной иконой. Тем более в такую минут, когда речь идет не только о своей жизни, но и о спасении Отечества. Кто читал воспоминания участников первой Отечественной войны или тот, кто видел народные молебствия перед чудотворными иконами в наше время, тот никогда не поверит Толстому, который без вдохновения и сочувствия описал молебен как унылое, серое и бесцветное “мероприятие” .
Так же Толстой описывает и благочестивого командующего русскими войсками. Кутузов подходит к Смоленской иконе Божией Матери крестится “привычным жестом” и вначале совершает поясной поклон, а затем опускается перед иконой на колени с земным поклоном. Он долго не может встать от тяжести и слабости. Наконец, встав, он прикладывается к иконе “с детски - наивным вытягиванием губ”. В этом описании всё внешнее. Многие писатели, в том числе и Толстой, умеют немногими чертами показать внутреннее состояние своего персонажа. Но в этом эпизоде не видно как раз внутреннего отношения Кутузова к Богу, к Вере, к чудотворным иконам. Толстой двумя маленькими штрихами намекнул на внешний и наивный характер иконопочитания Кутузова (привычный жест, вытягивание губ) , а ведь главнокомандующий, согласно всем воспоминаниям, отличался примерным благочестием. Иногда Толстой всё же даёт некоторые приметы царившего в войсках во время молебна вдохновения. Например, солдаты бегут встречать икону, побросав лопаты, обнажив головы, они кланяются в землю так, что стучат на груди награды; у них “взволнованные лица” , они молятся, не обращая внимания на подошедшего к иконе Кутузова. Но всё же эти детали теряются.