Забыла улыбнутся Фэйс-контролю.. . Теперь грущу забытой бандеролью?)

забыл я улыбнуться фэйс-контролю - не прокатИл костюм, побитый молью...

грустно... позвоните кому-нибудь.. .
возьмите по возвращении томик стихов.. .

я привожу эту грустную цитату в качестве фейс-контроля для грусти.. .

В начале 1912 года Брюсов познакомил меня с начинающей поэтессой Надеждой Григорьевной Львовой, за которой он стал ухаживать вскоре после отъезда Нины Петровской. Если не ошибаюсь, его самого познакомила с Львовой одна стареющая дама42, в начале девятисотых годов фигурировавшая в его стихах. Она старательно подогревала новое увлечение Брюсова.
Надя Львова была не хороша, но и не вовсе дурна собой. Родители ее жили в Серпухове43; она училась в Москве на курсах. Стихи ее были очень зелены44, очень под влиянием Брюсова. Вряд ли у нее было большое поэтическое дарование. Но сама она была умница, простая, душевная, довольно застенчивая девушка. Она сильно сутулилась и страдала маленьким недостатком речи: в начале слов не выговаривала букву «к» : говорила «'ак» вместо «как» , «'оторый» , «'инжал» .
Мы с ней сдружились. Она всячески старалась сблизить меня с Брюсовым, не раз приводила его ко мне, с ним приезжала ко мне на дачу. Разница в летах между ней и Брюсовым была велика. Он конфузливо молодился, искал общества молодых поэтов. Сам написал книжку стихов почти в духе Игоря Северянина и посвятил ее Наде. Выпустить эту книгу под своим именем он не решился, и она явилась под двусмысленным титулом: «Стихи Нелли. Со вступительным сонетом Валерия Брюсова» 45. Брюсов рассчитывал, что слова «Стихи Нелли» непосвященными будут поняты как «Стихи, сочиненные Нелли» . Так и случилось: и публика, и многие писатели поддались обману. В действительности подразумевалось, что слово «Нелли» стоит не в родительном, а в дательном падеже: стихи к Нелли, посвященные Нелли. Этим именем Брюсов звал Надю без посторонних. С ней отчасти повторилась история Нины Петровской: она никак не могла примириться с раздвоением Брюсова — между ней и домашним очагом. С лета 1913 года она стала очень грустна. Брюсов систематически приучал ее к мысли о смерти, о самоубийстве. Однажды она показала мне револьвер — подарок Брюсова. Это был тот самый браунинг, из которого восемь лет тому назад Нина стреляла в Андрея Белого. В конце ноября, кажется - 23-го числа, вечером, Львова позвонила по телефону к Брюсову, прося тотчас приехать. Он сказал, что не может, занят. Тогда она позвонила к поэту Вадиму Шершеневичу: «Очень тоскливо, пойдемте в кинематограф» . Шершеневич не мог пойти - у него были гости. Часов в 11 она звонила ко мне — меня не было дома. Поздним вечером она застрелилась. Об этом мне сообщили под утро. Владислав Ходасевич. БРЮСОВ

Какое это чудо - телефон! \ Семь поворотов голубого диска, \ И ты - далекий - сразу станешь близко, \ Твой теплый голос мне доносит он. Наталья Нутрихина. Из сборника “Летопись любви” 1991 Какое это чудо - телефон!

вы с почтальоном встречаетесь?)))

Забыла улыбнутся Фэйс-контролю.. . Теперь грущу забытой бандеролью?
Чтож впредь наука, почта не смеется, кто без улыбки там и остается!