Очень нужно стихотворение Л. Филатова, написанное на смерть В. Высоцкого

Леонид Филатов

ВИСОКОСНЫЙ ГОД

О високосный год, проклятый год!
Как мы о нем беспечно забываем!
И доверяем жизни хрупкий ход
Все тем же самолетам и трамваям.

А между тем в злосчастный этот год
Нас изучает пристальная линза,
Из тысяч лиц, - не тот, не тот, не тот! -
Отдельные выхватывая лица.

И некая верховная рука,
В чьей воле все кончины и отсрочки,
Раздвинув над толпою облака,
Выкрадывает нас поодиночке.

А мы бежим, торопимся, снуем, -
Причин спешить и впрямь довольно много.
И вдруг о смерти друга узнаем,
Наткнувшись на колонку некролога.

И, стоя в переполненном метро,
Готовимся увидеть это в яви.
Вот он лежит, лицо его мертво.
Вот он в гробу. Вот он в могильной яме.

Случись мы рядом с ним в тот жуткий миг,
И смерть бы проиграла в поединке!
Она б его взяла за воротник,
А мы бы уцепились за ботинки.

Но что тут толковать, коль пробил час.. .
Слова отныне мало что решают,
И сказанные десять тысяч раз,
Они друзей, увы, не воскрешают.

...Ужасный год! Кого теперь винить!
Погоду ли с ее дождем иль градом?. .
Жить можно врозь и даже не звонить,
Но в високосный - будь с друзьями рядом!
(Фильм "О Высоцком". Фонограмма. )

Леонид Филатов

ИЮЛЬ 80-го

И кому теперь горше
Средь вселенской тоски -
Машинисту из Орши,
Хипарю из Москвы?. .

Чья страшнее потеря -
Знаменитой вдовы
Или той, из партера,
Что любила вдали?. .

Чья печаль ощутимей -
Тех, с кем близко дружил,
Иль того, со щетиной,
С кого списывал жизнь?. .

И на равных в то утро
У Таганских ворот
Академик и урка
Представляли народ.

Позвольте дополнить... .
Леонид Филатов
ИЮЛЬ 80-го

И кому теперь горше
Средь вселенской тоски -
Машинисту из Орши,
Хипарю из Москвы?. .

Чья страшнее потеря -
Знаменитой вдовы
Или той, из партера,
Что любила вдали?. .

Чья печаль ощутимей -
Тех, с кем близко дружил,
Иль того, со щетиной,
С кого списывал жизнь?. .

И на равных в то утро
У Таганских ворот
Академик и урка
Представляли народ.

ВИСОКОСНЫЙ ГОД
О високосный год, проклятый год!
Как мы о нем беспечно забываем!
И доверяем жизни хрупкий ход
Все тем же самолетам и трамваям.

А между тем в злосчастный этот год
Нас изучает пристальная линза,
Из тысяч лиц, - не тот, не тот, не тот! -
Отдельные выхватывая лица.

И некая верховная рука,
В чьей воле все кончины и отсрочки,
Раздвинув над толпою облака,
Выкрадывает нас поодиночке.

А мы бежим, торопимся, снуем, -
Причин спешить и впрямь довольно много.
И вдруг о смерти друга узнаем,
Наткнувшись на колонку некролога.

И, стоя в переполненном метро,
Готовимся увидеть это в яви.
Вот он лежит, лицо его мертво.
Вот он в гробу. Вот он в могильной яме.

Случись мы рядом с ним в тот жуткий миг,
И смерть бы проиграла в поединке!
Она б его взяла за воротник,
А мы бы уцепились за ботинки.

Но что тут толковать, коль пробил час.. .
Слова отныне мало что решают,
И сказанные десять тысяч раз,
Они друзей, увы, не воскрешают.

...Ужасный год! Кого теперь винить!
Погоду ли с ее дождем иль градом?. .
Жить можно врозь и даже не звонить,
Но в високосный - будь с друзьями рядом!

Он замолчал. Теперь он ваш, потомки. Как говорится, "дальше - тишина". У века завтра лопнут перепонки - настолько оглушительна она! "

Он замолчал. Теперь он ваш, потомки.
Как говорится, "дальше - тишина".
У века завтра лопнут перепонки -
Настолько оглушительна она!