Вспомним стихи про Петербург Петроград Ленинград

Черный пес Петербург - морда на лапах,
Стынут сквозь пыль ледяные глаза.
В эту ночь я вдыхаю твой каменный запах
Пью названия улиц, домов поезда.

Черный пес Петербург - птичий ужас прохожих,
Втиснутых в окна ночных фонарей.
На Волковском воют волки, похоже
Завтра там будет еще веселей.

Этот зверь никогда никуда не спешит.
Эта ночь никого ни к кому не зовет.

Черный пес Петербург - я слышу твой голос
В мертвых парадных, в хрипе замков
Твои ноты разбросаны всюду как ворох,
Капли крови на черствых рублях стариков.

Черный пес Петербург - крыши, диваны,
А выше поехавших крыш пустота.
Наплоняются пепом в подъездах стаканы.
В непролазной грязи здесь живет пустота.

Черный пес Петербург - рассыпанный порох
Тайны этих стен гробовой тишины
Дышит в каждом углу по ночам странный шорох
Здесь любой монумент в состоянии войны
Черный пес Петербург - время сжалось луной
И твой старый хозяин сыграл на трубе.
Расположение волн на Неве.

Черный пес Петербург - ночь стоит у причала.
Завтра в путь я не в силах судьбу отыграть.
В этой темной воде отражение начала
Вижу я, и как он не хочу умирать.

Черный пес Петербург - есть хоть что-то живое
В этом царстве облеванных временем стен?
Ты молчишь, ты всегда в состоянии покоя
Даже в тяжести самых крутых перемен.

Только я, только ты, я, ты, я, ты.
Сердце, наше сердце живет.
Только я, только ты, я, ты, я, ты.
Сердце, наше сердце живет.
Наше сердце поет.
Этот Звеерь!
Эта Но--очь!
Только я, только ты, я, ты, я, ты.
Сердце, наше сердце живет.

Налетела грусть ну что ж пойду пройдусь
Ведь мне её делить не с кем
И зеленью аллей в пухе тополей
Я иду землёй невской

Может скажет кто мол климат здесь не тот
А мне нужна твоя сырость
Здесь я стал мудрей и c городом дождей
Мы мазаны одним миром

Хочу я жить среди каналов и мостов
И выходить с тобой Нева из берегов
Хочу летать я белой чайкой по утрам
И не дышать над вашим чудом Монферран

Хочу хранить историю страны своей
Хочу открыть Михайлов замок для людей
Хочу придать домам знакомый с детства вид
Мечтаю снять леса со Спаса на Крови

Но снимая фрак детище Петра
Гордость не швырнёт в море
День гудком зовёт Кировский завод
Он дворцам своим корень

Хочу воспеть я город свой мастеровой
Хочу успеть покуда в силе и живой
Хочу смотреть с разбитых Пулковских высот
Как ты живёшь врагом не сломленный народ

Налетела грусть ну что ж пойду пройдусь
Ведь мне её делить не с кем
И зеленью аллей в пухе тополей
Я иду землёй невской

Может скажет кто мол климат здесь не тот
А мне нужна твоя сырость
Здесь я стал мудрей и c городом дождей
Мы мазаны одним миром Перевод песни
Перевод отсутствует. Вы можете добавить его!

Розенбаум

Я вернулся в мой город, знакомый до слез,
До прожилок, до детских припухлых желез.

Ты вернулся сюда, так глотай же скорей
Рыбий жир ленинградских речных фонарей,

Узнавай же скорее декабрьский денек,
Где к зловещему дегтю подмешан желток.

Петербург! я еще не хочу умирать!
У тебя телефонов моих номера.

Петербург! У меня еще есть адреса,
По которым найду мертвецов голоса.

Я на лестнице черной живу, и в висок
Ударяет мне вырванный с мясом звонок,

И всю ночь напролет жду гостей дорогих,
Шевеля кандалами цепочек дверных.

(О. Мандельштам)

Я люблю возвращаться в свой город нежданно, под вечер,
Продираясь сквозь толпы знакомых сплошных облаков,
И на летное поле спускаться, хмелея от встречи,
Захлебнувшись прохладой соленых балтийских ветров
Я люблю возвращаться в свой город прокуренным гостем,
Сесть в такси на стоянке, которой уютнее нет,
И чуть-чуть тормознуться на улице Зодчего Росси
В ожидании блеска мелькнувших вдали эполет

Боже мой, как люблю, как люблю я домой возвращаться
Как молитву читать номера ленинградских машин,
И с родной Петроградской у старой мечети встречаться,
Пролетая по белым ночам опьяненной души

Льют дожди надо мной, над Невой и святейшим Синодом
С той поры, как велел основать этот город петровский указ
Я люблю возвращаться, заранее зная погоду,
Потому что привык быть обманутым ею за час

Мы уйдем потихоньку, себе и другим незаметно,
А "Авроре" стоять, и огням на Ростральных гореть
Мы уйдем для того, чтобы пели другие поэты,
И сияла, гремела оркестров начищенных медь

Я люблю возвращаться в свой город нежданно, под вечер,
Продираясь сквозь толпы знакомых сплошных облаков,
И на летное поле спускаться, хмелея от встречи,
Захлебнувшись прохладой соленых балтийских ветров

(А. Розенбаум)

Ни страны, ни погоста
не хочу выбирать.
На Васильевский остров
я приду умирать.
Твой фасад темно-синий
я впотьмах не найду,
между выцветших линий
на асфальт упаду.
И душа, неустанно
поспешая во тьму,
промелькнет над мостами
в петроградском дыму,
и апрельская морось,
под затылком снежок,
и услышу я голос:
До свиданья, дружок.
И увижу две жизни
далеко за рекой,
к равнодушной отчизне
прижимаясь щекой,
словно девочки-сестры
из непрожитых лет,
выбегая на остров,
машут мальчику вслед.

Санкт-Петербург - гранитный город,
Взнесенный Словом над Невой,
Где небосвод давно распорот
Адмиралтейскою иглой!

Как явь, вплелись в твои туманы
Виденья двухсотлетних снов,
О, самый призрачный и странный
Из всех российских городов!

Недаром Пушкин и Растрелли,
Сверкнувши молнией в веках,
Так титанически воспели
Тебя - в граните и в стихах!

И майской ночью в белом дыме,
И в завываньи зимних пург
Ты всех прекрасней - несравнимый
Блистательный Санкт-Петербург!

одно из любимых:
Я вернулся в мой город, знакомый до слез,
До прожилок, до детских припухлых желез.

Ты вернулся сюда, так глотай же скорей
Рыбий жир ленинградских речных фонарей,

Узнавай же скорее декабрьский денек,
Где к зловещему дегтю подмешан желток.

Петербург! я еще не хочу умирать:
У тебя телефонов моих номера.

Петербург! У меня еще есть адреса,
По которым найду мертвецов голоса.

Я на лестнице черной живу, и в висок
Ударяет мне вырванный с мясом звонок,

И всю ночь напролет жду гостей дорогих,
Шевеля кандалами цепочек дверных.

О. Мандельштам

И у Ахматовой
Как люблю, как любила глядеть я
На закованные берега,
На балконы, куда столетья
Не ступала ничья нога.
И воистину ты – столица
Для безумных и светлых нас;
Но когда над Невою длится
Тот особенный, чистый час
И проносится ветер майский
Мимо всех надводных колонн,
Ты – как грешник, видящий райский
Перед смертью сладчайший сон...