Скиньте пожалуйста трогательные и "берущие" за душу стихи)

меня нельзя обвинить в постоянстве,
но я люблю тебя
больше, чем себе может позволить человек

в этот век
в этом просторе
в этом пространстве

ты - чистейшая нота,
услышанная мной, в детстве,
в церковном хоре.

ты - суббота,
когда просыпаешься
и у тебя только одно дело - море.

я не буду что-то доказывать,
я же не пастор, чтобы кричать "поверьте, поверьте" ,
но встретив тебя,
я начал бояться смерти.

***
интересно,
тепло ли сейчас в твоем городе?
как то пресно
во рту
по утрам
хлам
постоянство лиц
в моей палате - комнате.
придет сестра в белом
и как то не смело
введет инъекцию зимы
мне под кожу.
теперь мы похожи
только от этого не лучше нам
а так хотелось чуть чуть весны
хотя бы миллиграмм
ее под кожу.
хочу к тебе
ты тоже?

***

мы с тобой сыграли в города.
ты уехала в свой.
я в свой.

сыграли по-взрослому. навсегда.
думали, все уляжется

по ночам ты слышишь вой
тебе не кажется.

***

Спасибо, судьба, за нежданную милость –
Что счастье ко мне так рвалось и ломилось,
Так жадно меня умоляло о встрече,
Что я наконец-то устала перечить.
Как будто очистилась жизнь от коросты,
Как будто сбылись новогодние тосты
И бродит душа по расцветшему раю.. .
Я знаю теперь, что я многое знаю!
Я знаю, что прошлое было кошмаром,
Что счастье дается случайно и даром –
И лучшим, и худшим, и средней руки,
Всему, что твердили мне, вопреки.

Анна Гедымин

А ты мне изменила другого полюбила какого хрена шарики крутила.

АЛЕНЬКИЙ ЦВЕТОК

Домик моих родителей
Часто лишал я сна.
- Где он опять, не видели?
Мать без того больна. -
В зарослях сада нашего
Прятался я как мог.
Там я тайком выращивал
Аленький свой цветок.
Этот цветочек маленький
Как я любил и прятал!
Нежил его, - вот маменька
Будет подарку рада!
Кстати его, некстати ли,
Вырастить все же смог.. .
Нес я за гробом матери
Аленький свой цветок.

Рубцов Николай

Даже если ты уйдешь,
Если ты меня покинешь, -
Не поверю в эту ложь,
Как весною в белый иней.

Даже если ты уйдешь,
Если ты меня покинешь, -
О тебе напомнит дождь,
Летний дождь и сумрак синий.

Потому что под дождем
Мы, счастливые, ходили.
И гремел над нами гром,
Лужи ноги холодили.

Даже если ты уйдешь,
Если ты меня покинешь, -
Прокляну тебя.. . И все ж
Ты останешься богиней.

Ты останешься во мне,
Как икона в божьем храме.
Словно фреска на стене,
Будто розы алой пламя.

И пока я не умру,
Буду я тебе молиться.
По ночам и поутру,
Чтоб хоть раз тебе присниться.

Чтоб проснулась ты в слезах.
И, как прежде, улыбнулась.. .
Но не будет знать мой прах,
Что любимая вернулась.

А. Дементьев / Монолог Врубеля/

я поэт!
зовут незнайка!
у меня на попе гайка!

Их расстреляли на рассвете,
Когда еще белела мгла.
Там были женщины и дети
И эта девочка была.

Сперва велели им раздеться
И встать затем ко рву спиной,
Но прозвучал вдруг голос детский
Наивный, чистый и живой:

Чулочки тоже снять мне, дядя?
Не осуждая, не браня,
Смотрели прямо в душу глядя
Трехлетней девочки глаза.

«Чулочки тоже» — и смятеньем на миг эсесовец объят
Рука сама собой с волненьем вдруг опускает автомат.
Он словно скован взглядом синим, и кажется он в землю врос,
Глаза, как у моей дочурки? — в смятенье сильном произнес

Охвачен он невольно дрожью,
Проснулась в ужасе душа.
Нет, он убить ее не может,
Но дал он очередь спеша.

Упала девочка в чулочках…
Снять не успела, не смогла.
Солдат, солдат, что если б дочка
Вот здесь, вот так твоя легла…

Ведь это маленькое сердце
Пробито пулею твоей…
Ты Человек, не просто немец
Или ты зверь среди людей…

Шагал эсэсовец угрюмо,
С земли не поднимая глаз,
впервые может эта дума
В мозгу отравленном зажглась.

И всюду взгляд струится синий,
И всюду слышится опять,
И не забудется поныне:
Чулочки, дядя, тоже снять?"
Муса Джалиль