Налитое тяжестью время накатывает на тебя, как старый запутанный сон. А ты идешь и идешь — будто продираешься сквозь него. От этого времени не скроешься — даже на краю света. Но даже если это так, ты обязан идти туда. Потому что не можешь не идти…
( Харуки Мураками )
Литература
Край света. Что говорит литература?
"Край света. То, что о-очень далеко. Не доехать, не доплыть, ни на собачьих упряжках не добраться. " - Подумала я и вспомнила:
«В один ненастный день, в тоске нечеловечьей,
Не вынося тягот, под скрежет якорей,
Мы всходим на корабль и происходит встреча
Безмерности мечты с предельностью морей.
Кто их толкает в путь?
Тех — ненависть к отчизне,
Тех — скука очага.
Еще иных — в тени
Церцеиных очей оставивших полжизни
Надежда отстоять оставшиеся дни.
Но истые пловцы — те, что плывут без цели,
Плывущие чтоб плыть, глотатели широт,
Кто каждый день с зарей справляет новоселье,
И даже в смертный час еще твердит «Вперед! »
Шарль Бодлер
«В один ненастный день, в тоске нечеловечьей,
Не вынося тягот, под скрежет якорей,
Мы всходим на корабль и происходит встреча
Безмерности мечты с предельностью морей.
Кто их толкает в путь?
Тех — ненависть к отчизне,
Тех — скука очага.
Еще иных — в тени
Церцеиных очей оставивших полжизни
Надежда отстоять оставшиеся дни.
Но истые пловцы — те, что плывут без цели,
Плывущие чтоб плыть, глотатели широт,
Кто каждый день с зарей справляет новоселье,
И даже в смертный час еще твердит «Вперед! »
Шарль Бодлер
Неправда, что время уходит.
Это уходим мы.
По неподвижному времени.
По его протяжным долинам.
Мимо забытых санок посреди сибирской зимы.
Мимо иртышских плесов с ветром неповторимым.
Там, за нашими спинами, —
мгла с четырех сторон.
И одинокое дерево, согнутое нелепо.
Под невесомыми бомбами —
заиндевевший перрон.
Руки, не дотянувшиеся до пайкового хлеба.
Там, за нашими спинами, —
снежная глубина.
Там обожженные плечи деревенеют от боли.
Над затемненным городом
песня:
«Вставай, страна-а!.. »
«А-а-а-а... » — отдается гулко, будто в пустом соборе.
Мы покидаем прошлое.
Хрустит песок на зубах.
Ржавый кустарник призрачно топорщится у дороги.
И мы на нем оставляем
клочья отцовских рубах
и надеваем синтетику, вредную для здоровья.
Идем к черте, за которой —
недолгие слезы жен.
Осатанелый полдень.
Грома неслышные гулы.
Больницы,
откуда нас вынесут.
Седенький дирижер.
И тромбонист,
облизывающий пересохшие губы.
Дорога — в виде спирали.
Дорога — в виде кольца.
Но —
отобедав картошкой или гречневой кашей —
историю Человечества
до собственного конца
каждый проходит по времени.
Каждый проходит.
Каждый.
И каждому — поочередно —
то солнечно, то темно.
Мы измеряем дорогу
мерой своих аршинов.
Ибо уже установлено кем-то давным-давно:
весь человеческий опыт —
есть повторенье ошибок.. .
И мы идем к горизонту.
Кашляем.
Рано встаем.
Открываем школы и памятники.
Звезды и магазины.. .
Неправда, что мы стареем!
Просто — мы устаем.
И тихо отходим в сторону,
когда кончаются силы.
(Роберт Рождественский)
Это уходим мы.
По неподвижному времени.
По его протяжным долинам.
Мимо забытых санок посреди сибирской зимы.
Мимо иртышских плесов с ветром неповторимым.
Там, за нашими спинами, —
мгла с четырех сторон.
И одинокое дерево, согнутое нелепо.
Под невесомыми бомбами —
заиндевевший перрон.
Руки, не дотянувшиеся до пайкового хлеба.
Там, за нашими спинами, —
снежная глубина.
Там обожженные плечи деревенеют от боли.
Над затемненным городом
песня:
«Вставай, страна-а!.. »
«А-а-а-а... » — отдается гулко, будто в пустом соборе.
Мы покидаем прошлое.
Хрустит песок на зубах.
Ржавый кустарник призрачно топорщится у дороги.
И мы на нем оставляем
клочья отцовских рубах
и надеваем синтетику, вредную для здоровья.
Идем к черте, за которой —
недолгие слезы жен.
Осатанелый полдень.
Грома неслышные гулы.
Больницы,
откуда нас вынесут.
Седенький дирижер.
И тромбонист,
облизывающий пересохшие губы.
Дорога — в виде спирали.
Дорога — в виде кольца.
Но —
отобедав картошкой или гречневой кашей —
историю Человечества
до собственного конца
каждый проходит по времени.
Каждый проходит.
Каждый.
И каждому — поочередно —
то солнечно, то темно.
Мы измеряем дорогу
мерой своих аршинов.
Ибо уже установлено кем-то давным-давно:
весь человеческий опыт —
есть повторенье ошибок.. .
И мы идем к горизонту.
Кашляем.
Рано встаем.
Открываем школы и памятники.
Звезды и магазины.. .
Неправда, что мы стареем!
Просто — мы устаем.
И тихо отходим в сторону,
когда кончаются силы.
(Роберт Рождественский)
ну и чо
Похожие вопросы
- Край света.. . Что говорит литература?
- Какие три холма ОХРАНЯЮТ край света...?
- Где край света?
- Бывает все на свете хорошо? Что об этом в литературе?
- Удивительный край лесов, озёр и рек. Карелия, ЧТО В ЛИТЕРАТУРЕ И ИСКУССТВЕ ОБ ЭТОМ НАПИСАНО ???
- Какая литература является камасутрой для ума?
- Как вам эти книги? Их кому-нибудь интересно читать, кроме преподавателей истории литературы?
- Подскажите пожалуйста, список лучших произведений литературы. Обясню подробнее: (см. внутри)
- Откуда пошло выражение "моя хата с краю, ничего не знаю?" ("Моя хата з краю")
- помогите ответить на вопросы по темам литературы конца 18-19 веков