Слякоть.. . Какая из книг вспоминается?

Роман Шарлотты Бронте "Джейн Эйр"...
Еще такие книги как: Эрнеста Хэмингуэя "Прощай, оружие! ","Идиот" Ф. Достоевского, "Гиперболоид инженера Гарина" Алексея Толстого... И, конечно, стихи... )

Февраль. Достать чернил и плакать!
Писать о феврале навзрыд,
Пока грохочущая слякоть
Весною черною горит.

Достать пролетку. За шесть гривен,
Чрез благовест, чрез клик колес,
Перенестись туда, где ливень
Еще шумней чернил и слез.

Где, как обугленные груши,
С деревьев тысячи грачей
Сорвутся в лужи и обрушат
Сухую грусть на дно очей.

Под ней проталины чернеют,
И ветер криками изрыт,
И чем случайней, тем вернее
Слагаются стихи навзрыд.

Борис Пастернак

*************************************************

На улице — дождик и слякоть,
Не знаешь, о чём горевать.
И скучно, и хочется плакать,
И некуда силы девать.

Глухая тоска без причины
И дум неотвязный угар.
Давай-ка, наколем лучины,
Раздуем себе самовар!

Александр Блок

*************************************************

Любовью дорожить умейте,
С годами дорожить вдвойне.
Любовь - не вздохи на скамейке
И не прогулки при луне.

Все будет: слякоть и пороша.
Ведь вместе надо жизнь прожить.
Любовь с хорошей песней схожа,
А песню не легко сложить

Степан Щипачев

*************************************************

В Рождество все немного волхвы.
В продовольственных слякоть и давка.
Из-за банки кофейной халвы
производит осаду прилавка
грудой свертков навьюченный люд:
каждый сам себе царь и верблюд.

Сетки, сумки, авоськи, кульки,
шапки, галстуки, сбитые набок.
Запах водки, хвои и трески,
мандаринов, корицы и яблок.
Хаос лиц, и не видно тропы
в Вифлеем из-за снежной крупы.

И разносчики скромных даров
в транспорт прыгают, ломятся в двери,
исчезают в провалах дворов,
даже зная, что пусто в пещере:
ни животных, ни яслей, ни Той,
над Которою — нимб золотой.

Пустота. Но при мысли о ней
видишь вдруг как бы свет ниоткуда.
Знал бы Ирод, что чем он сильней,
тем верней, неизбежнее чудо.
Постоянство такого родства —
основной механизм Рождества.

То и празднуют нынче везде,
что Его приближенье, сдвигая
все столы. Не потребность в звезде
пусть еще, но уж воля благая
в человеках видна издали,
и костры пастухи разожгли.

Валит снег; не дымят, но трубят
трубы кровель. Все лица как пятна.
Ирод пьет. Бабы прячут ребят.
Кто грядет — никому непонятно:
мы не знаем примет, и сердца
могут вдруг не признать пришлеца.

Но, когда на дверном сквозняке
из тумана ночного густого
возникает фигура в платке,
и Младенца, и Духа Святого
ощущаешь в себе без стыда;
смотришь в небо и видишь — звезда.

Иосиф Бродский

*************************************************

Всюду слякоть и холод в ночи,
Одиноко по миру блуждает.
Расскажи, как у вас, не молчи,
Клёны жёлтые листья роняют.

Я о многом уже позабыл,
Я не вспомню такие детали.
Как тебя листопад полюбил,
Рассказать ты захочешь едва ли.

Как кружил он тебя всё сильней,
В ритмах осени прелесть и тайна.
И трепал ветерок голубей,
Толь нарочно, а то ли случайно.

Для тебя ветер небо открыл,
И раздвинул завесу тумана.
Как тебя ветерок полюбил,
Расскажи, только лишь без обмана.

Мне сегодня почудилось вдруг,
Что я голос твой рядом услышал.
Между мной и тобой сто разлук,
Бесконечность - и та много ближе.

Дай мне больше терпенья и сил,
Ничего не хочу я иного.
Как тебя горизонт полюбил,
Ты рассказывай снова и снова.

Ничего не скрывай, не таи,
Тихий дождик спокойно ответит.
Расскажи про сомненья свои,
Что не спится тебе на рассвете.

Я и сам бы с тобой говорил,
Не пугал бы меня разный возраст.
Как тебя нынче дождь полюбил,
Каждой каплей ласкал каждый волос.

Мне всё чудится поздней порой,
В уголке этом слякотном, сером,
Голос, ставший родным, голос твой,
Что вселяет надежду и веру.

Много лет я о главном молил,
Не пропал и бесследно не сгинул.
Лишьбы только Господь полюбил,
И тебя, и меня не покинул.

Колмаков Александр

Разрыхление и заболачивание у Стругацких.

Артур Конан Доил
Собака Баскервилей

"(...) Петр Великий, Петр Великий!
Ты один виновней всех:
Для чего на север дикий
Понесло тебя на грех?
Восемь месяцев зима, вместо фиников - морошка.
Холод, слизь, дожди и тьма - так и тянет из окошка
Брякнуть вниз о мостовую одичалой головой.. .
Негодую, негодую.. . Что же дальше, боже мой?! (...)" С. Черный.

****
"Вчера ненастливая ночь
Меня застала у Лилеты.
Остаться ль мне, идти ли прочь,
Меж нами долго шли советы.

Но, в чашу светлого вина
Налив с улыбкою лукавой,
«Послушай, — молвила она, —
Вино советник самый здравый» .

Я пил; на что ж решился я
Благим внушеньем полной чаши?
Побрёл по слякоти, друзья,
И до зари сидел у Паши. " Е. Баратынский.

***

"Седой военный входит подбоченясь
В штабной вагон, исписанный мелком.
Рыжебородый тощий ополченец
По слякоти шагает босиком.

Мешком висит шинель на нем, сутулом,
Блестит звезда на шапке меховой.
Глухим зловещим непрерывным гулом
Гремят орудья где-то под Москвой.

Проходит поезд. На платформах - танки.
С их башен листья блеклые висят.
Четвертый день на тихом полустанке
По новобранцам бабы голосят.

Своих болезных, кровных, богом данных
Им провожать на запад и восток.. .
А беженцы сидят на чемоданах,
Ребят качают, носят кипяток.

Куда они? В Самару - ждать победу?
Иль умирать?. . Какой ни дай ответ, -
Мне все равно: я никуда не еду.
Чего искать? Второй России нет! " Д. Кедрин, "Полустанок"

***
"Волны толкутся. Мостки для ходьбы.
Облачно. Небо над буем, залитым
Мутью, мешает с толченым графитом
Узких свистков паровые клубы.

Пасмурный день растерял катера.
Снасти крепки, как раскуренный кнастер.
Дегтем и доками пахнет ненастье
И огурцами - баркасов кора.

С мартовской тучи летят паруса
Наоткось, мокрыми хлопьями в слякоть,
Тают в каналах балтийского шлака,
Тлеют по черным следам колеса.

Облачно. Щелкает лодочный блок.
Пристани бьют в ледяные ладоши.
Гулко булыжник обрушивши, лошадь
Глухо въезжает на мокрый песок. " А. Ахматова.

— Мистер Фробишер, вы хорошо знакомы с Шерлоком Холмсом, который живет на Бейкер-стрит?
Что ж, подумал я, может быть, день не до конца пойдет прахом. В девушке, ценящей иронию, должны таиться какие-то глубины. Но Мари-Луиза говорила всерьез! Прирожденная остолопка! Нет, ответил я, лично с мистером Холмсом я не знаком, но каждую среду его можно видеть в моем клубе за игрой в бильярд с Дэвидом Копперфильдом. Обед подали в тонких дрезденских горшочках. На стене столовой, оклеенной обоями с цветочками, красовалась большая репродукция «Тайной вечери» . Еда — сплошное разочарование. Сухая форель, овощи, пропаренные до состояния слякоти, gâteau (фр. - сладкий пирог) — верх вульгарности. Можно было подумать, что я снова обедаю в Лондоне.