"Для моих друзей и современников величайшим недосягаемым учителем всегда был суровый Данте"(А. Ахматова) В каких стихах

Тут что, энциклопедия, что ли? Это кто же вам искать будет "в каких стихах"? Странная вы. .

PS По этой теме можете напрячь Вову Поболя-одного из "лидеров" проекта. Он вам накопирует кучу всякого го8на, это он умеет)) )
PPS Проект называется "человеческие ответы". Исходить надо именно из этого.)

Имя Анны Ахматовой ассоциируется с именем Данте так же легко и естественно, как ассоциировалось с ним имя Александра Блока.

Интерес Ахматовой к Данте уже давно отмечен в ахматоведении. Ренессансный текст (жизненный и литературный) становится для Ахматовой неким кодом, через который можно передать злободневное содержание.
Данте в сталинскую эпоху был разрешённым классиком. Его активно издавали, поэтому обращение к имени Данте не вызывало подозрений у цензоров. Имеющий уши, да услышит, полагала Ахматова.

Данте

...mio bel San Giovanni.
Inferno
Он и после смерти не вернулся
В старую Флоренцию свою.
Этот, уходя, не оглянулся,
Этому я эту песнь пою.
Факел, ночь, последнее объятье,
За порогом дикий вопль судьбы.
Он из ада ей послал проклятье
И в раю не мог ее забыть, -
Но босой, в рубахе покаянной,
Со свечой зажженной не прошел
По своей Флоренции желанной,
Вероломной, низкой, долгожданной.. . (17 августа 1936 года)

В книгу "Тростник" входит стихотворение под названием "Муза" (1924), в котором возникает указанный /123/ образный ряд: муза-тростник-дудочка. При этом Ахматова делает прямую отсылку к Данте. Однако эта отсылка становится некоей загадкой, ключом к которой становится целый ряд контекстов, ключающей в себя музу, тростник и дудочку.

Вот это стихотворение полностью:
Муза" (1924),

Когда я ночью жду ее прихода,
Жизнь, кажется, висит на волоске.
Что почести, что юность, что свобода
Пред милой гостьей с дудочкой в руке.
И вот вошла. Откинув покрывало,
Внимательно взглянула на меня.
Ей говорю: "Ты ль Данту диктовала
Страницы Ада? " Отвечает: "Я! "

Анна Ахматова

Стихотворение, в котором продолжается диалог о Данте, входит в так называемый "небесный" цикл Мандельштама.

Заблудился я в небе - что делать?
Тот, кому оно близко, - ответь!
Легче было вам, Дантовых девять
Атлетических дисков, звенеть.
...Не кладите же мне, не кладите
Остроласковый лавр на виски,
Лучше сердце мое разорвите
Вы на синего звона куски.. .
И когда я усну, отслуживши,
Всех живущих прижизненный друг,
Он раздастся и глубже и выше -
Отклик неба - в остывшую грудь.

* * *

Заблудился я в небе - что делать?
Тот, кому оно близко, - ответь!
Легче было вам, Дантовых девять
Атлетических дисков, звенеть,
Задыхаться, чернеть, голубеть.
Если я не вчерашний, не зряшний, -
Ты, который стоишь надо мной,
Если ты виночерпий и чашник -
Дай мне силу без пены пустой
Выпить здравье кружащейся башни -
Рукопашной лазури шальной.

Осип Мандельштам

В. Я. Виленкин пересказывает в своей книге любопытный рассказ Ахматовой о Мандельштаме: "Они однажды приехали вместе из Петербурга в Царское (помнится, говорилось о 1915 годе) . Ей необходимо было кому-то позвонить, и она вошла в телефонную будку на вокзале. Осип Эмильевич ее ждал и, пока она разговаривала, все время делал ей какие-то странные знаки через стекло. Когда она вышла из будки, он ей сказал: "Если бы вы знали, какое у вас сейчас было лицо!... И прочитал ей только что сочиненные стихи:

Черты лица искажены
Какой-то старческой улыбкой.
Ужели и гитане гибкой
Все муки Данта суждены.
****************************

РАВЕННА

Всё, что минутно, всё, что бренно,
Похоронила ты в веках.
Ты, как младенец, спишь, Равенна,
У сонной вечности в руках.
....

лишь по ночам, склонясь к долинам,
Ведя векам грядущим счет,
Тень Данта с профилем орлиным
О Новой Жизни мне поет.
**********
Почиет в мире Теодорих,
И Дант не встанет с ложа сна.
Где прежде бушевало море,
Там — виноград и тишина.
В ласкающем и тихом взоре
Равеннских девушек [9] - весна.

Здесь голос страсти невозможен,
Ответа нет моей мольбе!
О, как я пред тобой ничтожен!
Завидую твоей судьбе,
О, Галла! — страстию к тебе
Всегда взволнован и встревожен!

А. Блок

не знаком я со стихами Ахматовой если честно, но понимая ее взгляд на мир с учением социализма, атеизма, во во неверие в сверхъестественное в то казалось бы благодатное время могла бы она назвать Данте Алигьери назвать своим учителем, ведь он был глубоко верующий человек. Хотя как говориться бери выше, насколько известней и гениален поэт называй учителем, наставников как и прочем сам Данте.