Игра в бисер. Философский словарь в стихах Иосифа Бродского.

НЕКОТОРЫЕ ФИЛОСОФСКИЕ КАТЕГОРИИ В СТИХАХ И. БРОДСКОГО

***
Я не философ. Нет, я не солгу.
Я старый человек, а не философ,
хотя я отмахнуться не могу
от некоторых бешеных вопросов.. .
1964(?)

.
ВРЕМЯ и ПРОСТРАНСТВО

Эклога IV (зимняя ) (III, 15)

Время есть мясо немой Вселенной.
Там ничего не тикает. Даже выпав
из космического аппарата,
ничего не поймаете: ни фокстрота,
ни Ярославны, хоть на Путивль настроясь.
Вас убивает на внеземной орбите
отнюдь не отсутствие кислорода,
но избыток Времени в чистом, то есть
без примесей вашей жизни виде.

.
*****

Вещь, помещенной будучи, как в Аш —
два-О, в пространство, презирая риск,
пространство жаждет вытеснить; но ваш
глаз на полу не замечает брызг
пространства. Стул, что твой наполеон,
красуется сегодня, где вчерась.
Что было бы здесь, если бы не он?
Лишь воздух. В этом воздухе б вилась
пыль. Взгляд бы не задерживался на
пылинке, но, блуждая по стене,
он достигал бы вскорости окна;
достигнув, устремлялся бы вовне,
где нет вещей, где есть пространство, но
к вам вытесненным выглядит оно.

.
ВОДА

Стакан с водой

Ты стоишь в стакане передо мной, водичка,
и глядишь на меня сбежавшими из-под крана
глазами, в которых, блестя, двоится
прозрачная тебе под стать охрана.

Ты знаешь, что я - твое будущее: воронка,
одушевленный стояк и сопряжен с потерей
перспективы; что впереди - волокна,
сумрак внутренностей, не говоря - артерий.

Но это тебя не смущает. Вообще, у тюрем
вариантов больше для бесприютной
субстанции, чем у зарешеченной тюлем
свободы, тем паче - у абсолютной.

И ты совершенно права, считая, что обойдешься
без меня. Но чем дольше я существую,
тем позже ты превратишься в дождь за
окном, шлифующий мостовую.
1995

.
ВОЗДУХ

*****

Воздух, в сущности, есть плато,
пат, вечный шах, тщета,
ничья, классическое ничто,
гегелевская мечта.

Что исторгает из глаз ручьи.
Полдень. Со стороны
мозг неподвижней пластинки, чьи
бороздки засорены.

Полдень; жевательный аппарат
пробует завести,
кашлянув, плоский пи-эр-квадрат —
музыку на кости.

.
*****

Воздух, бесцветный вблизи, в пейзаже
выглядит синим. Порою — даже
темно-синим. Возможно, та же
вещь случается с зеленью: удалённость
взора от злака и есть зелёность
оного злака. В июле склонность

флоры к разрыву с натуралистом,
дав потемнеть и набрякнуть листьям,
передается с загаром лицам.
Сумма красивых и некрасивых,
удаляясь и приближаясь, в силах
глаз измучить почище синих

и зеленых пространств. Окраска
вещи на самом деле маска
бесконечности, жадной к деталям. Масса,
увы, не кратное от деленья
энергии на скорость зренья
в квадрате, но ощущенье тренья

о себе подобных. Вглядись в пространство!
в его одинаковое убранство
поблизосте и вдалеке! в упрямство,
с каким, независимо от размера,
зелень и голубая сфера
сохраняет колер. Это — почти что вера,

род фанатизма!. .

.
ВЕЩЬ

*****

Отнюдь не вдохновение, а грусть
меня склоняет к описанью вазы.
В окне шумят раскидистые вязы.
Но можно только увеличить груз
уже вполне достаточный, скребя
пером перед цветущею колодой.
Петь нечто, сотворенное природой,
в конце концов, описывать себя.
Но гордый мир одушевленных тел
скорей в себе, чем где-то за горами,
имеет свой естественный предел,
который не расширишь зеркалами.

Другое дело -- глиняный горшок.
Пусть то, что он -- недвижимость, неточно.
Но движимость тут выражена в том, что
он из природы делает прыжок
в бездушие. Он радует наш глаз
бездушием, которое при этом
и позволяет быть ему предметом,
я думаю, в отличие от нас.
И все эти повозки с лошадьми,
тем паче -- нарисованные лица
дают, как все, что создано людьми,
им от себя возможность отделиться...

Вся поэзия Бродского-философия. Но, как ее связать именно со словарем, я не знаю, всю голову "сломала"
Так что на ЛО не претендую.

Вот, на мой взгляд, истинно филосовский подход и весомый вклад в создание совершенного мира.

Если к Иосифу Бродскому приходили гости, знаком особого расположения служило предложение поэта: "Хотите, я разбужу для вас кота? "

".(..) положение, при котором искусство
вообще и литература в частности является достоянием
(прерогативой) меньшинства, представляется мне нездоровым и
угрожающим. Я не призываю к замене государства библиотекой
- хотя мысль эта неоднократно меня посещала, - но я не
сомневаюсь, что, выбирай мы наших властителей на основании
их читательского опыта, а не основании их политических
программ, на земле было бы меньше горя. Мне думается, что
потенциального властителя наших судеб следовало бы
спрашивать прежде всего не о том, как он представляет себе
курс иностранной политики, а о том, как он относится к
Стендалю, Диккенсу, Достоевскому. Хотя бы уже по одному
тому, что насущным хлебом литературы является именно
человеческое разнообразие и безобразие, она, литература,
оказывается надежным противоядием от каких бы то ни было -
известных и будущих - попыток тотального, массового подхода
к решению проблем человеческого существования. Как система
нравственного, по крайней мере, страхования, она куда более
эффективна, нежели та или иная система верований или
философская доктрина.
Потому что не может быть законов, защищающих нас от
самих себя, ни один уголовный кодекс не предусматривает
наказаний за преступления против литературы. И среди
преступлений этих наиболее тяжким является не цензурные
ограничения и т. п. , не предание книг костру. Существует
преступление более тяжкое - пренебрежение книгами, их не -
чтение. За преступление это человек расплачивается всей
своей жизнью: если же преступление это совершает нация, она
платит за это своей историей. Живя в той стране, в которой
я живу, я первый готов был бы поверить, что существует
некая пропорция между материальным благополучием человека и
его литературным невежеством; удерживает от этого меня,
однако, история страны, в которой я родился и вырос. Ибо
сведенная к причинно - следственному минимуму, к грубой
формуле, русская трагедия - это именно трагедия общества,
литература в котором оказалась прерогативой меньшинства:
знаменитой русской интеллигенции. (...) "И. Броский, "Нобелевская лекция. "

***

"Время больше пространства.
Пространство – вещь.
Время же, в сущности, мысль о вещи.
Жизнь – форма времени… (...)"

"То, чего нету, умножь на два:
в сумме получишь идею места.
Впрочем, поскольку они -- слова,
цифры тут значат не больше жеста,
в воздухе тающего без следа,
словно кусочек льда. (...)"

** ***

"(...) заливает стеарин
не мысли о вещах, но сами вещи. ".

*****

"(...) Так велико желание всего
живущего преодолеть границы,
распространиться ввысь и в ширину,
что, стоит только выглянуть светилу,
какому ни на есть, и в тот же миг
окрестности становятся добычей
не нас самих, но устремлений наших. " И. Бродский.