Какие поэтические строки о природе ассоциируются у вас с этой картинкой? (10)

Константин Бальмонт
Болотные лилии

Побледневшие, нежно-стыдливые,
Распустились в болотной глуши
Белых лилий цветы молчаливые,
И вкруг них шелестят камыши.

Белых лилий цветы серебристые
Вырастают с глубокого дна,
Где не светят лучи золотистые,
Где вода холодна и темна.

И не манят их страсти преступные,
Их волненья к себе не зовут;
Для нескромных очей недоступные,
Для себя они только живут.

Проникаясь решимостью твердою
Жить мечтой и достичь высоты,
Распускаются с пышностью гордою
Белых лилий немые цветы.

Расцветут, и поблекнут бесстрастные,
Далеко от владений людских,
И распустятся снова, прекрасные, -
И никто не узнает о них.

Вхожу в заглохший парк.. . Всё спит спокойным сном. .
Спит тихий пруд, спят зелень и цветы.. .
Всё, всё забыло здесь о суетном земном,
Всё полно мирных грёз заснувшей красоты.

(В. Князев)

Я пришла сюда, бездельница,
Все равно мне, где скучать!
На пригорке дремлет мельница.
Годы можно здесь молчать.

Над засохшей повиликою
Мягко плавает пчела;
У пруда русалку кликаю,
А русалка умерла.

Затянулся ржавой тиною
Пруд широкий, обмелел,
Над трепещущей осиною
Легкий месяц заблестел.

Замечаю все как новое.
Влажно пахнут тополя.
Я молчу. Молчу, готовая
Снова стать тобой, земля.

Можно прозу? Но поэтическую?

НАДЕЮСЬ ВСТРЕТИТЬ РУСАЛКУ

Илекса — самый дальний, самый глухой и потаенный угол озера. Чёрна-лахта и два других неглубоких залива первыми прогреваются по весне. Именно здесь, чуть засветятся забереги, бултыхаются на разливе между затопленными кочками матерущие щуки, а белыми июньскими ночами в прибрежной тресте Илексы трутся, грохочут, блещут, выворачиваясь, сотни нерестящихся лещей.

Лилиями и желтыми кувшинками усыпано мелководье вкруг двух малых островков — Вичного и Мясного. В глубине — причудливая путаница подводного леса. Черный Илесейский ручей бесшумно вливается в Илексу из глухого Илесейского болота. Лиственницы и ели, рухнувшие в озеро, тут и там вздымают над водой толстые изломанные сучья. Причудливо изрезанные берега — и левый невысокий, и правый крутой — стены старого темнохвойного леса. Должно быть, это придает тихим заливам странный, светло-сумеречный характер.

...Майское утро, мы возвращаемся из Илексы. По дну лодки стучат хвостами пятнистые белобрюхие щуки, вытряхнутые из мереж, хлопают мокрыми жаберными крышками, щелкают челюстями, а Степан Семенович щурится на солнце, изредка подгребает кормовиком и говорит буднично, ровно, как говорят о деле привычном и даже поднадоевшем:

— Плыву рано по Илексе, а русалка сидит на камне и мокрый волос гребнем чеше. Да-а-а.. . А тут еще птица налетела — больши-и-инская, ис-под крыла белый, — пала, что твой камень, взлетела — леща в лапах держит. Так с рыбиной и умахала к зимнику.. .

...Минули годы, давно лежит под соснами на Плоском Бору Степан Семенович Калинин, но слова его не позабылись. И вот однажды в июльский полдень вижу я неподалеку от своего порога неведомую мне большую птицу. Она зависает над мелководьем, камнем падает в травы — громкий всплеск, несколько всплесков потише — и незнакомка тяжко взлетает, посверкивая светлыми подкрыльями, в ее когтях бьется и блещет на солнце довольно крупная рыбина.

Я понял, что диковинная птица — скопа, занесенная в Красную книгу, а вскоре мне удалось отыскать на берегу, за островом Саничным — действительно у старого зимника! — гнездо, неряшливо сложенное из крупных сучьев в самой вершине старой лиственницы.

Теперь надеюсь встретить русалку

У меня просто с творчеством Лермонтова...

а белый лебедь на пруду, качает павшую звезду, на том пруду, куда тебя я приведу. (с) Лесоповал