САПФИР.. . Ваши литературно-художественные ассоциации какие будут?

"ЛЕГЕНДА О САПФИРЕ"
В незапамятные времена, когда мир был юн и свеж, боги правили им безраздельно, в свободное от тягот власти время пируя в своих заоблачных небесных дворцах на горе Кайлаш. Для людей же не было мечты горячее, нежели попасть на небо, своими глазами увидеть золотые чертоги, усыпанные невиданными самоцветами, где царит вечная весна, а смерть отступает навсегда.



Один из людей однажды взмолился верховному богу Брахме: мол, ничего он так не желает, как узреть седьмое небо, самое высокое из всех – а надо добавить, что по индуистской традиции, небес было… семь. Брахма сжалился над несчастным, но поступил все же по-своему: не стал приглашать наглого смертного в обитель богов, но взял чашу с напитком бессмертия – амритой – что пьют боги на пирах, и разбрызгал ее по всему миру. Падая вниз, брызги превращались в великолепные синие камни – сапфиры, причем совершенно случайно большая часть капель пролилась над Цейлоном, откуда сам царь Соломон привозил драгоценные синие самоцветы, дабы порадовать жену красавицу Шебу.





Но, конечно, исконная цель Брахмы была вовсе не создание украшений для супруги великого мудреца. Дело в том, что глядя в мерцающие глубины сапфиров, люди видели там отражение рая, настоящей нирваны – и тоска по небесному граду не терзала их более, ведь у них было утешение. В этом – суть историй о сапфирах: вместе с величием этот камень несет с собой смирение перед неизбежным и божественную мудрость, а вместе с ним – надежду на то, что однажды мы все же увидим наше седьмое небо.



Однажды Брахма, пожалев людей
Седьмое небо жаждущих как дар,
Разбрызгал, в усмирение страстей
По всей Земле бессмертия нектар.
Сверкали брызги те голубизной,
И превратился дивный эликсир,
С седьмого неба падая стрелой,
В легенду самоцветную-Сапфир.
По воле Брахмы вечности кристалл
Находят люди самых разных стран.
Но каждый несомненно испытал
Священный трепет, тронув талисман.
И счастлив тот, кто глядя в глубину
Мерцающего камня, ощутит
Седьмого неба вечную весну
И облачного града райский вид.
И я смотрю в сапфира синеву,
Смирением пред вечностью объят.
За мудрость благодарен божеству,
За отраженье рая - во сто крат.
(Евгений Варламов)





"САПФИР"
Призрачно-синий сапфир
Холодом руки обжег,
Искорку счастья внутри
Кто-то не уберег.
Маленький огонек
Уже поглотила тьма,
Больше не светит он,
И не дает тепла.
Разве сапфиры бьются?
Ведь это всего лишь камни!
Но собирай на блюдце
Осколки чудесных граней.. .
Можешь не верить мне,
Пусть догорает пламя,
Я ведь пустой сапфир,
Я ведь - всего лишь камень.
(Мари Моргенштерн; "САПФИР")

Твои глаза - сапфира два,
Два дорогих сапфира.
И счастлив тот, кто обретет
Два этих синих мира.

Твое сердечко - бриллиант.
Огонь его так ярок.
И счастлив тот, кому пошлет
Его судьба в подарок.

Твои уста - рубина два.
Нежны их очертанья.
И счастлив тот, кто с них сорвет
Стыдливое признанье.

Но если этот властелин
Рубинов и алмаза
В лесу мне встретится один, -
Он их лишится сразу!

(Г. Гейне)

...С этого дня моя Жаннета пристрастилась к камню; скоро она высмотрела прелестный панделок из густого аквамарина. Ну, конечно, и его я купил, так как мои дела шли очень хорошо.
Но панделок с сине-зеленым камнем можно было носить лишь с платьем определенного цвета. Я сам обратил ее внимание на это и сам ей сказал, что к темному вечернему платью скорее пойдет сапфир. Мы обошли десяток ювелирных магазинов, нашли прекрасный кабошон из кашмирского камня, и я купил его.
Потом… для утреннего пеньюара ей очень понравился светло-синий, цвета василька, цейлонский сапфир. Я купил и этот камень, хотя он мне показался несколько дорогим...

К. Бальмонт - "Вершинный сон"

Если жемчуг, сапфир, гиацинт, и рубин
С изумрудом смешать, превративши их в пыль,
Нежный дух ты услышишь, нежней, чем жасмин,
И красиво пьяней, чем ваниль.
В аромате таком есть фиалка весны,
И коль на ночь подышешь ты тем ароматом,
Ты войдешь в благовонно стозвонные сны,
Ты увидишь себя в Вертограде богатом,
В Вертограде двенадцати врат,
Где оплоты подобны сияющим латам,
И рядами в стенах гиацинты горят,
И рядами алеют и льются рубины,
И рядами, как возле озер – берега,
Изумруды, сапфиры горят, жемчуга,
Кто-то шепчет тебе «Ты единый!
«Посмотри, посмотри: —
«Здесь заря – до зари.
«Любишь? » – «Счастье! Люблю. » – «Повтори! Повтори! »
«О, люблю! » – Как сияют вершины!

Море, взгляд к себе приковав Еленою в день смотрин,
всё многоцветие синевы за полчаса до заката
сразу откроет: сапфир, лазурь, кобальт, ультрамарин,
с зеленью бирюза – насытят зрение до отказа.

Когда наступил рассвет, дракон уже сидел в изголовье кровати, застыв, точно древний идол, и Эрагон в очередной раз восхитился цветом его чешуи. Он никогда в жизни не видел такого чистого и глубокого синего оттенка. Чешуйки переливались, как драгоценные самоцветы. Вспомнив, как неудачно он вчера погладил дракона, Эрагон посмотрел на свою правую ладонь и заметил, что белое пятно на ней стало серовато-серебристым.

***
— Знаешь, надо все-таки дать тебе имя. Я сегодня несколько слышал, есть, по-моему, очень для тебя подходящие.
***
«Может, ты Сапфира? » — мысленно спросил он у нее.
Она внимательно посмотрела на него своими умными глазами, и он отчетливо понял: она довольна.
«Да, я — Сапфира» , — раздался у него в ушах ее голос.