Напишите какое-нибудь интересное, необычное стихотворение к котому можно сделать подборку картинок

Люис Кэролл Бармаглот

Перевод Дины Орловской

Варка́лось. Хливкие шорьки́
Пырялись по наве,
И хрюкота́ли зелюки́,
Как мю́мзики в мове.

О бойся Бармаглота, сын!
Он так свирлеп и дик,
А в глуше рымит исполин --
Злопастный Брандашмыг

Но взял он меч, и взял он щит,
Высоких полон дум.
В глущобу путь его лежит
Под дерево тумтум.

Он стал под дерево и ждет,
И вдруг граахнул гром --
Летит ужасный Бармаглот
И пылкает огнем!

Раз-два, Раз-два! Горит трава,
Взы-взы — стрижает меч,
Ува! Ува! И голова
Барабардает с плеч!

О светозарный мальчик мой!
Ты победил в бою!
О храброславленный герой,
Хвалу тебе пою!

Варкалось. Хливкие шорьки
Пырялись по наве,
И хрюкотали зелюки,
Как мюмзики в мове.

Киплинг Р. Дворец

Каменщик был и Король я - и, знанье свое ценя,
Как Мастер, решил построить Дворец, достойный меня.
Когда разрыли поверхность, то под землей нашли
Дворец, как умеют строить только одни Короли.

Он был безобразно сделан, не стоил план ничего,
Туда и сюда, бесцельно, разбегался фундамент его.
Кладка была неумелой, но на каждом я камне читал:
"Вслед за мною идет Строитель. Скажите ему - я знал".

Ловкий, в моих проходах, в подземных траншеях моих
Я валил косяки и камни и заново ставил их.
Я пускал его мрамор в дело, известью крыл Дворец,
Принимая и отвергая то, что оставил мертвец.

Не презирал я, не славил; но, разобрав до конца,
Прочел в низвергнутом зданье сердце его творца.
Словно он сам рассказал мне, стал мне понятным таким
Облик его сновиденья в плане, задуманном им.

Каменщик был и Король я - в полдень гордыни моей
Они принесли мне Слово, Слово из Мира теней.
Шепнули: "Кончать не должно! Ты выполнил меру работ,
Как и тот, твой дворец - добыча того, кто потом придет".

Я отозвал рабочих от кранов, от верфей, из ям
И все, что я сделал, бросил на веру неверным годам.
Но надпись носили камни, и дерево, и металл:
"Вслед за мною идет Строитель. Скажите ему - я знал. "

Время действия - осень. Москва.
Незапамятная синева.
Так и плещется, льется, бледнеет.
Место действия - улица, где
Жизнь кругами бежит по воде
И приплыть никуда не умеет.
Содержание действия - ты.
Покупаешь в киоске цветы.
Старой лестницы камень подвальный.
И цветы на кухонном столе -
Наша жизнь в ненадежном тепле
Хороша, хороша и печальна.
Если можешь - не надо тоски.
Оборви на цветах лепестки.
Никогда я тебя не увижу.. .
(Бахыт Кенжеев)

Равнодушные.

Хочу описать, пусть меня не просили,
Обычное утро столицы России.
Поток беспрерывный: плащи и пальто -
В них граждане смело ныряют в метро.

Роскошность салонов, класс-люкс, лимузин.
Гламурные дамы и пафос мужчин.
Бродяги с разбитой судьбой и лицом
Согреться пытаются общим плащом.

Отряд из машин стоять в пробке устал-
И кто-то опять по делам опоздал.
Седой старичок с высоты своих лет
Из прошлого века послал мне привет.

Прошёл человек, одет камильфо,
А Рядом другой, похож на него.
Успешные люди, бизнес at first.
У Новой России девиз очень прост.

Здесь столько людей, столько судеб бежит.
И каждый устроиться лучше спешит.
В единстве различий достанет ли сил?
Мне вынести то, что я не выносил.

Как дети, поверили в сказку о том,
Что все люди - братья, мы вместе живём.
Советую вам – посмотрите вокруг.
Для всех вы никто: ни недруг, ни друг.

Я искренне верю, придёт Новый День,
Исчезнет тогда равнодушия тень.
И будет нестрашно в потоке бежать,
Где каждый твой брат и готов поддержать.

По проспекту не спеша,
Будет случай,
Прогуляйся: и дышать
Станет лучше.

Ты не копоть поглощать
Попытайся:
Запах города узнать
Постарайся!

Духом времени, былых
Настроений
Пропитайся до немых
Откровений.

Ты и город – вместе вам
Слов не надо:
Дар безмолвия устам,
Как награда.

На излучинах Москвы
Беспредельных
Снег в отливах синевы
Спит – бездельник!

В отражениях витрин
То и дело
Греет город-господин
Своё тело.

На булыжной мостовой
Гроздь проталин:
Правой, левою ногой
Истоптали.

Здесь оставь и ты свой след
Неприметный:
Будет с городом секрет
Беззаветный.

Выбирай.

Осип Мандельштам

Я изучил науку расставанья
В простоволосых жалобах ночных.
Жуют волы, и длится ожиданье,
Последний час вигилий городских;
И чту обряд той петушиной ночи,
Когда, подняв дорожной скорби груз,
Глядели вдаль заплаканные очи
И женский плач мешался с пеньем муз.
Кто может знать при слове «расставанье» –
Какая нам разлука предстоит?
Что нам сулит петушье восклицанье,
Когда огонь в акрополе горит?
И на заре какой-то новой жизни,
Когда в сенях лениво вол жует,
Зачем петух, глашатай новой жизни,
На городской стене крылами бьет?
И я люблю обыкновенье пряжи:
Снует челнок, веретено жужжит.
Смотри: навстречу, словно пух лебяжий,
Уже босая Делия летит!
О, нашей жизни скудная основа,
Куда как беден радости язык!
Все было встарь, все повторится снова,
И сладок нам лишь узнаванья миг.
Да будет так: прозрачная фигурка
На чистом блюде глиняном лежит,
Как беличья распластанная шкурка,
Склонясь над воском, девушка глядит.
Не нам гадать о греческом Эребе,
Для женщин воск, что для мужчины медь.
Нам только в битвах выпадает жребий,
А им дано гадая умереть.