Времена дня в стихах Пастернака и Мандельштама?

Все утро с девяти до двух
Из сада шел томящий дух
Озона, змей и розмарина,
И олеандры разморило.

Синеет белый мезонин.
На мызе - сон, кругом - безлюдье.
Седой малинник, а за ним
Лиловый грунт его прелюдий.

Кому ужонок прошипел?
Кому прощально машет розан?
Опять депешею Шопен
К балладе страждущей отозван.

Когда ее не излечить,
Все лето будет в дифтерите.
Сейчас ли, черные ключи,
Иль позже кровь нам отворить ей?

Прикосновение руки -
И полвселенной - в изоляции,
И там плантации пылятся
И душно дышат табаки. Пастернак

Вечер нежный. Сумрак важный.
Гул за гулом. Вал за валом.
И в лицо нам ветер влажный
Бьет соленым покрывалом.

Все погасло. Все смешалось.
Волны берегом хмелели.
В нас вошла слепая радость —
И сердца отяжелели.

Оглушил нас хаос темный,
Одурманил воздух пьяный,
Убаюкал хор огромный:
Флейты, лютни и тимпаны.. . Мандельштам

Зимняя ночь

Б. Пастернак

Мело, мело по всей
земле

Во
все пределы.

Свеча
горела на столе,

Свеча
горела.

Как летом роем
мошкара

Летит
на пламя,

Слетались
хлопья со двора

К
оконной раме.

Метель лепила на
стекле

Кружки
и стрелы.

Свеча
горела на столе,

Свеча
горела.

На озаренный
потолок

Ложились
тени,

Скрещенья
рук, скрещенья ног,

Судьбы
скрещенья.

И падали два
башмачка

Со
стуком на пол.

И
воск слезами с ночника

На
платье капал.

И все терялось в снежной
мгле,

Седой
и белой.

Свеча
горела на столе,

Свеча
горела.

На свечку дуло из
угла,

И
жар соблазна

Вздымал,
как ангел, два крыла

Крестообразно.

Мело весь месяц в
феврале,

И
то и дело

Свеча
горела на столе,

Свеча
горела.



О. Мандельштам

Помоги,
Господь, эту ночь прожить:

Я
за жизнь боюсь — за твою рабу —

В
Петербурге жить — словно спать в гробу!

навскидку из пастернака :
И - мимо! - Вы поздно поймете.

Так, утром ударивши в ворох

Соломы - с момент на намете, -

След ветра живет в разговорах

Идущего бурно собранья

Деревьев над кровельной дранью.
------

Моей тоскою вынянчен
И от тебя в шипах,
Он ожил ночью нынешней,
Забормотал, запах.

Всю ночь в окошко торкался,
И ставень дребезжал.
Вдруг дух сырой прогорклости
По платью пробежал.