Здравствуйте. Подскажите пожалуйста стих на военную тематику, но только, чтобы тронуло. Заранее спасибо:)

"Не" и "Ни"

Мне рассказывал смоленский
Паренек:
– В нашей школе деревенской
Шел урок.

Проходили мы частицы
"Не" и "ни".
А в селе стояли фрицы
В эти дни.

Обобрали наши школы
И дома.
Наша школа стала голой,
Как тюрьма.

Из ворот избы соседской
Угловой
К нам в окно глядел немецкий
Часовой.

И сказал учитель: "Фразу
Дайте мне,
Чтобы в ней встречались сразу
"Ни" и "не"."

Мы взглянули на солдата
У ворот
И сказали: "От расплаты
НИ один фашист проклятый
НЕ уйдет! "
(С. Маршак)

Симонов или Уткин.

любые стихи Симонова

Cергей Михалков — «Десятилетний человек»

Крест-накрест белые полоски
На окнах съежившихся хат.
Родные тонкие березки
Тревожно смотрят на закат.

И пёс на тёплом пепелище,
До глаз испачканный в золе.
Он целый день кого-то ищет
И не находит на селе.

Накинув драный зипунишко,
По огородам, без дорог,
Спешит, торопится парнишка
По солнцу, прямо на восток.

Никто в далекую дорогу
Его теплее не одел,
Никто не обнял у порога
И вслед ему не поглядел,

В нетопленой, разбитой бане,
Ночь скоротавши, как зверек,
Как долго он своим дыханьем
Озябших рук согреть не мог!

Но по щеке его ни разу
Не проложила путь слеза,
Должно быть, слишком много сразу
Увидели его глаза.

Все видевший, на все готовый,
По грудь проваливаясь в снег,
Бежал к своим русоголовый
Десятилетний человек.

Он знал, что где-то недалече,
Быть может, вон за той горой,
Его, как друга, в темный вечер
Окликнет русский часовой.

И он, прижавшийся к шинели,
Родные слыша голоса,
Расскажет всё, на что глядели
Его недетские глаза.

Встреча // Лифшиц Владимир
http://www.barius.ru/biblioteka/book/1589

коммунисты вперёдhttp://mezhirov.ouc.ru/komynisty-vperiod.html

Вещи Симонова, Асадова. А если про современность послушайте ДДТ- "Умирали пацаны"

" Я убит подо Ржевом"

Жди, когда наводят грусть
Желтые дожди,
Жди, когда снега метут,
Жди, когда жара,
Жди, когда других не ждут,
Позабыв вчера.
Жди, когда из дальних мест
Писем не придет,
Жди, когда уж надоест
Всем, кто вместе ждет.

Жди меня, и я вернусь,
Не желай добра
Всем, кто знает наизусть,
Что забыть пора.
Пусть поверят сын и мать
В то, что нет меня,
Пусть друзья устанут ждать,
Сядут у огня,
Выпьют горькое вино
На помин души...
Жди. И с ними заодно
Выпить не спеши.

Жди меня, и я вернусь,
Всем смертям назло.
Кто не ждал меня, тот пусть
Скажет: — Повезло.
Не понять, не ждавшим им,
Как среди огня
Ожиданием своим
Ты спасла меня.
Как я выжил, будем знать
Только мы с тобой, —
Просто ты умела ждать,
Как никто другой.

Летели над Землею журавли,
из теплых стран на Родину свою.
Попутный ветер мягко курс стелил,
в родную направляя сторонУ.
А под крылАми выжжены поля,
деревни, села в огненном дыму.
Войной Отчизна птиц опалена
и ввысь несется крик от страшных мук.
Где раньше были гнезда на столбах,
дома стояли, цвел вишневый сад,
теперь строчит фашистский автомат,
руины в пепле да тротила смрад.
Воронками пшеничные поля
изрыты, всюду черная земля,
в морщинах словно, нитями траншей
под звук артиллерийских батарей.
И вдруг в окопах раздается крик:
"Смотрите, братцы, в небе журавли!
Летят родные, нипочем война!
Весна, славяне! Журавли! Весна! "
И в тот же миг свалился из-за туч,
на птичий клин, на журавлиный ключ,
как черный коршун, свастикой расшит
немецкий истребитель "мессершмитт. "
Стальную птицу вражеский пилот
на птиц живых уверенно ведет,
чтоб пулеметом хладнокровно полоснуть
и расстрелять пернатую весну.
Летели перья с неба на солдат,
а в небе упивался силой гад,
но что за черт, не верит он глазам-
вожак-журавль заходит на таран!
Удар в пропеллер. Пух, осколки, смерть.
Из-под небес затихших круговерть.
Живая птица победила сталь
ценою жизни месть врагу воздав.
Конец фашисту, получил сполна.
Застыла над плацдармом тишина.
И вдруг приказ:
- В атаку на врага!
-За журавлей! За Родину! Ура!!!
Победа Родине далась
в войне большой ценой,
и всяк ее кто приближал-
поистине Герой!

Ленинградцы дети мои

Его зарыли в шар земной,
А был он лишь солдат,
Всего, друзья, солдат простой,
Без званий и наград.
Ему как мавзолей земля —
На миллион веков,
И Млечные Пути пылят
Вокруг него с боков.
На рыжих скатах тучи спят,
Метелицы метут,
Грома тяжелые гремят,
Ветра разбег берут.
Давным-давно окончен бой...
Руками всех друзей
Положен парень в шар земной,
Как будто в мавзолей...

Роберт Рождественский.

Баллада о маленьком человеке.

На Земле безжалостно маленькой
жил да был человек маленький.
У него была служба маленькая.
И маленький очень портфель.
Получал он зарплату маленькую...
И однажды - прекрасным утром -
постучалась к нему в окошко
небольшая, казалось, война...
Автомат ему выдали маленький.
Сапоги ему выдали маленькие.
Каску выдали маленькую
и маленькую - по размерам - шинель.
...А когда он упал - некрасиво, неправильно,
в атакующем крике вывернув рот,
то на всей земле не хватило мрамора,
чтобы вырубить парня в полный рост!

Сначала ровно тысячу дней,

Потом еще 400 дней,

А после еще 18 дней (так подсчитано) шла война.

Невозможно было привыкнуть к ней,

Невозможно было не думать о ней.

Благословляла, крестила, казнила и миловала она,

И тот, чья юность осталась с ней,

Говорит о ней и молчит о ней

В окружении внуков, лекарств и седин,

Мечтает прожить еще тысячу дней,

Потом еще 400 дней, потом еще 18 дней,

А после - хотя бы еще один

Р. Рождественский

Кадетов Валентин
Да что я знаю о войне…
Да что я знаю о войне, да что я знаю о разлуке
Когда степной горит ковыль, и пустоту хватают руки
И мрамор туч, сколь хватит глаз, чеканит марш кусками неба
Ты, не таясь, ответь, солдат, какой имеет вкус победа

Скажи, что счастлив ты теперь и крепко спишь в своей постели
Ты всё забыл, ты всех простил, пусть за окном ревут метели
Тогда там был не ты, другой, сопляк наивный, что ребёнок
И пил взахлёб горящий спирт за первый ранивший осколок

Не ты смеялся среди гор, и не боялся Бога с чёртом
Кричи, гитара, пой, струна, летайте пальцы по аккордам
Не ты братался у огня и клялся в верности и чести
И не тебя прикрыл не он, и не тебе хотелось мести

Не твой товарищ умирал, беззвучно шевеля губами
Не на твоих руках, не он, хотел домой вернуться к маме
Не ты зубами рвал врага, свой долг с лихвою возвращая
Не ты от горя после выл, победу, будто яд глотая

Да что я знаю о войне, да что я знаю о разлуке
В благословенной тишине забвенье поглощает звуки
Домой вернулся ты, солдат, с посеребрённой головой
И шёл по полю налегке, и друг, тот самый, шёл с тобой.