Влияние личной жизни на творчество Максимилиана Волошина? Просьба дать полный и развернутый ответ.

Человек многообразных дарований — поэт, художник, критик, исследователь, он удивлял современников разносто­ронностью своих интересов. Его увлекали астрономические и метеорологические наблюдения, геология, проблемы био­логии, краеведение, архитектура и ее связь с ландшафтом, теоретические разработки проблем научной поэзии. Своеоб­разие его критических работ по истории искусствознания не имеет аналогов в литературе.

Первая книга Волошина — сборник «Стихотворения» — вышла в 1910 г. В его стихах находит отражение увлечение новейшими течениями русской и западноевропейской по­эзии и живописи, переплетаются влияния русских символи­стов и французских поэтов-парнасцев, проявляется стремле­ние познать судьбы мира, историю человечества, проникнуть в смысл его предназначения на земле. Он воспевает «священ­ные камни Европы», углубляется в седую древность, ощущая себя странником «по мировым путям и перепутьям»

Первая мировая война застала Волошина в Швейцарии, в 1916 г. он выпускает книгу антивоенных стихов «Anno mundi ardentis» («В год пылающего мира»). В этом же году поэт возвращается в Россию и прочно обосновывается в лю­бимом Коктебеле. «Вернувшись в Крым... — писал Воло­шин в автобиографии, — я уже более не покидаю его: нику­да не спасаюсь, никуда не эмигрирую. И все волны гражданской войны и смены правительств проходят над моей головой. Стих остается для меня единственной возможнос­тью выражения мыслей о современности».

В 1918 и 1919 гг. выходят две новые книги стихов: «Иверни» и «Демоны глухонемые». Умозрительная симво­лика в стихах Волошина тесно переплетается с умением дать изображаемые предметы в их материальной осязаемости. В каждой строке неизменно чувствуется рука живописца. Особенно красочны стихотворения Волошина, посвященные природе Восточного Крыма. «Истинной родиной духа для меня, — писал Волошин, — был Коктебель и Киммерия — земля, насыщенная эллинизмом и развалинами Генуэзских и Венецианских башен».

С ноября 1920 г. Волошин принимает активное участие в культурно-просветительной работе и охране библиотек и памятников искусства, становится уполномоченным Централь­ной комиссии по улучшению быта ученых. В 1922 г. выходит новая книга стихов поэта. По его проекту в Коктебеле был построен Дом поэта, своеобразный дом творчества, через который прошли сотни его друзей — поэтов, художников, музыкантов, ученых.

Современница вспоминает: «Однажды появился в редакции «Весов» Максимилиан Александрович Волошин. Он был редким посетителем, так как проживал в Париже, где учился живописи. Его стихи охотно печатались в «Северных цветах», Вспоминаю его не тем вдохновенным, чуть ли не библейским старцем, каким в наши дни его описывают люди, встречавшиеся с ним в Крыму незадолго до его смерти. Тому Волошину, который хранится в моей памяти, было лет тридцать - тридцать пять. Небольшого роста, широкоплечий, приземистый, с крупной головой, казавшейся ещё больше из-за пышной гривы золотистых волос. Добродушное мясистое лицо все заросло бородой - густой, беспорядочной, по-видимому, не знавшей никакого парикмахерского вмешательства. Насмешники за его спиной называли его «кентавром», и, пожалуй, это было удачно. Одет Волошин был дико до невероятности. Какой-то случайный пиджак, широкий и очень несвежий. Бумажного рубчатого бархата брюки (их в то время носили в Париже все бедные художники) были прикреплены к тёплому жилету двумя огромными английскими булавками. Совершенно откровенно и у всех на виду сверкала сталь этих неожиданных, ничем не закамуфлированных булавкою. В позднюю холодную осень он ходил без пальто. Чувствовалось, что у Волошина какая-то невзрослая, не искушённая жизнью душа и что поэтому его совершенно не смущало ни то, как он одет, ни то, что об этом думают люди. "