Жигулин "Береза" Образ Березы!

«ориентиром», символом родины в творчестве А. Жигулина
становится береза. Поэт, в свое время окончивший лесотехнический
институт, всегда точно передает биологические особенности различных
растений, создает множество ярких флористических образов,
«населяющих» ментальный ландшафт (сосны, ели, рябины, лебеды,
полыни и т. д.). Всё это «проводники» энергии души, «конкретные
ипостаси», становящиеся «выражением откровенной экспансии
«внутреннего», «душевного» пространства» (Замятин 2001, с. 21). Особое
значение приобретают эпитет, сенсорная метафорика («Полыни ветка
горькая / Она – как жизнь моя» (Жигулин 1981, с. 286), совмещающие
эмоциональное пространство души лирического героя с поэтической
эманацией духовного пространства природы. Жигулин не создаёт
образы ради образов, не обращается к ним «мимоходом». Отмеченное
многими исследователями его поэтического творчества однообразие
мотивов связано с углублением, накоплением, обновлением смысловой
составляющей образов, с тем, что было охарактеризовано Ю. М.
Лотманом как способность символа «накапливать и организовать вокруг
себя новый опыт, превращаясь в своеобразный конденсатор памяти»
(Лотман 1999, с. 158). «Дар долгой памяти» и обуславливает значимость
образов-символов, наполняет их индивидуальным содержанием по
соотнесенности с конкретными переживаниями.
Образ березы уникален потому, что не является проводником
духовной энергетики лирического героя, не становится «понятным»
в отождествлении с внутренним миром человека, не «прикрепляется»
к какому бы то ни было ассоциативному ряду, а существует благодаря
собственной энергетике. Он не только не-постижим, но и не-достижим:
видение березы, растущей в отдалении, на возвышенности, всегда
«неуловимо», «зыбко». Этому образу отведена роль учителя, духовного
наставника. Перефразируя Фета, Жигулин однажды делает лирическое
признание: «Буду спокойней и проще. / Буду учиться всерьез /У фиолетовой
рощи / Дымных февральских берез» (Жигулин 1981, с. 281).