Стихотворения о войне, на конкурс

ЧЕРЕЗ ДВАДЦАТЬ ЛЕТ
Константин Симонов

Пожар стихал. Закат был сух.
Всю ночь, как будто так и надо,
Уже не поражая слух,
К нам долетала канонада.

И между сабель и сапог,
До стремени не доставая,
Внизу, как тихий василек,
Бродила девочка чужая.

Где дом ее, что сталось с ней
В ту ночь пожара - мы не знали.
Перегибаясь к ней с коней,
К себе на седла поднимали.

Я говорил ей: "Что с тобой?" -
И вместе с ней в седле качался.
Пожара отсвет голубой
Навек в глазах ее остался.

Она, как маленький зверек,
К косматой бурке прижималась,
И глаза синий уголек
Все догореть не мог, казалось.

. .

Когда-нибудь в тиши ночной
С черемухой и майской дремой,
У женщины совсем чужой
И всем нам вовсе незнакомой,

Заметив грусть и забытье
Без всякой видимой причины,
Что с нею, спросит у нее
Чужой, не знавший нас, мужчина.

А у нее сверкнет слеза,
И, вздрогнув, словно от удара,
Она поднимет вдруг глаза
С далеким отблеском пожара:

- Не знаю, милый. - А в глазах
Вновь полетят в дорожной пыли
Кавалеристы на конях,
Какими мы когда-то были.

Деревни будут догорать,
И кто-то под ночные трубы
Девчонку будет поднимать
В седло, накрывши буркой грубой.
1942г.

Можно прочитать словами песню "Баллада о матери"

Булат Окуджава

Ах, война, что ж ты сделала, подлая,
Стали тихими наши дворы.
Наши мальчики головы подняли,
Повзрослели они до поры.

На пороге едва помаячили
И ушли за солдатом солдат.
До свидания мальчики, мальчики,
Постарайтесь вернуться назад.

Нет, не прячьтесь вы, будьте высокими,
Не жалейте ни пуль, ни гранат.
И себя не щадите вы и все-таки
Постарайтесь вернуться назад.

Ах, война, что ж ты подлая сделала,
Вместо свадеб - разлуки и дым.
Наши девочки платьица белые
Раздарили сестренкам своим.

Сапоги, ну куда от них денешься,
Да зеленые крылья погон,
Вы наплюйте на сплетников, девочки,
Мы сведем с ними счеты потом.

Пусть болтают, что верить вам не во что,
Что идете войной наугад,
До свидания девочки, девочки,
Постарайтесь вернуться назад.
До свидания девочки, девочки,
Постарайтесь вернуться назад.

Переправа, переправа!
Берег левый, берег правый,
Снег шершавый, кромка льда...

- Скажи-ка, дядя, ведь не даром
Москва, спаленная пожаром,
Французу отдана?

Мы долго молча отступали,
Досадно было, боя ждали,
Ворчали старики:

отрывки из "Василия Тёркина"

Мы уходим на северо-запад,

и рыдает, и пляшет перрон.

Но гармонь, задохнувшись внезапно,

замерла, и притих батальон.

Санитарного поезда скрежет,

весь в бинтах командир у окна…

Кровью, пеплом, горелым железом

вдруг в лицо нам дохнула война.

Мы не знали ни ран, ни санбата,

смерть гуляла пока в стороне,

и сурово глядели солдаты,

не бывавшие там, на войне.

– Разгружаемся! Быстро! Не мешкай!

На носилках героев несли,

их укладывали на тележки,

подавали им костыли.

У танкиста поблёскивал орден,

был танкист молодой обожжён…

И застыл караулом почётным

необстрелянный наш батальон.

И белело не поле ромашек –

под созвездьями красных крестов

поле гипсовых белых рубашек,

поле белых халатов, бинтов.

Заглушая сиреневый запах,

госпитальный знобил холодок…

…Нам пора. Нам на северо-запад.

Раздаётся прощальный гудок. (Семён Милосердов)