стихи о значение хлеба во время войны что бы был не слишком короткий

СЕРГЕЙ ВИКУЛОВ.
"БАЛЛАДА О ХЛЕБЕ".

Я помню: мы вышли из боя
в разгар невеселой поры,
когда переспевшие, стоя,
ломались хлеба от жары.
Ни облака в небе, ни тучи…
Не чая попасть на гумно,
слезой из-под брови колючей
стекало на землю зерно.
Солома сгибала колени,
как странник, уставший в пути.
В Ивановке — местном селенье —
Иванов — шаром покати!
Авдотьи кругом да Орины,
короче — солдатки одни.
И видим: еще половины
хлебов не убрали они.
Уставшие —
шли не с парада,—
не спавшие целую ночь,
мы все же решили, что надо
хоть чуточку бабам помочь.
И тут же, по форме солдаты,
душой же все те ж мужики,
мы сбросили пыльные скатки,
составили в козла штыки.
И в рост — во весь рост! —
не сражаться
пошли,— нетерпеньем горя,
пошли со снопами брататься,
В объятья их по три беря.
Мы вверх их вздымали, упрямы.
И запах соломы ржаной
вдыхали, хмелея, ноздрями
на поле, бок о бок с войной.
И диву давались:
когда-то,
еще не начав воевать,
от этакой вот благодати
мы даже могли уставать…
Сейчас же все боле да боле
просила работы душа.
И мы продвигались по полю,
суслонам чубы вороша.
Мы пели б — наверное, пели б,—
работу беря на «ура»,
когда бы ребят не жалели,
схороненных нами вчера.
Им было бы так же вот любо,
как нам, наработаться всласть,
и сбросить пилотки, и чубом
к снопам золотистым припасть.
Вдохнуть неостывшего зноя
и вспомнить на миг в тишине
родимое поле ржаное
и, может, забыть о войне.
Забыть, что фашист наседает,
забыть, что у края жнивья
винтовка тебя ожидает,
а вовсе не женка твоя.
Но было забыть невозможно.
Платки приспустивши до глаз,
тоскливо, печально, тревожно
глядели солдатки на нас.
Им виделась жатва иная…
Они из-под пыльных платков
глядели на нас, вспоминая,
конечно, своих мужиков.
Глядели, участью не рады,
глядели, на речи скупы…
И мы ощущали их взгляды,
таская в охапках снопы,
Ломили упрямо работу,
носились, не чувствуя ног,
седьмым умывалися потом,
быть может, в остатний разок.
И слепли от этого пота…
И очень боялись — вот-вот
раздастся суровое:
«Рота-а!» —
и все, словно сон, оборвет…

Источник: Великая Отечественная.
Стихотворения и поэмы в двух томах. Том 1.
Лина кириллова пишет вам

о значениИ
о значенИИ

ЧТОБЫ
(слитно)

стих - был короткий
стихи - были короткиЕ

Владимир Лившиц

Баллада о черством куске

По безлюдным проспектам оглушительно звонко
Громыхала на дьявольской смеси трёхтонка.
Леденистый брезент прикрывал её кузов -
Драгоценные тонны замечательных грузов.

Молчаливый водитель, примёрзший к баранке,
Вёз на фронт концентраты, хлеба вёз он буханки,
Вёз он сало и масло, вёз консервы и водку,
И махорку он вёз, проклиная погодку.

Рядом с ним лейтенант прятал нос в рукавицу.
Был он худ. Был похож на голодную птицу.
И казалось ему, что водителя нету,
Что забрёл грузовик на чужую планету.

Вдруг навстречу лучам - синим трепетным фарам,
Дом из мрака шагнул, покорёжен пожаром,
А сквозь эти лучи снег летел, как сквозь сито,
Снег летел как мука, - плавно, медленно, сыто...

- Стоп! - сказал лейтенант. - Погодите, водитель,
Я, - сказал лейтенант, -здешний всё-таки житель.
И шофёр осадил перед домом машину,
И пронзительный ветер ворвался в кабину.

И вбежал лейтенант по знакомым ступеням,
И вошёл. И сынишка прижался к коленям.
Воробьиные рёбрышки... бледные губки...
Старичок семилетний в потрёпанной шубке.

Как живёшь, мальчуган? Отвечай без обмана!..
И достал лейтенант свой паёк из кармана.
Хлеба чёрствый кусок дал он сыну: - Пожуй-ка, -
И шагнул он туда, где чадила буржуйка.

Там поверх одеяла - распухшие руки,
Там жену он увидел после долгой разлуки.
Там, боясь разрыдаться, взял за бедные плечи
И в глаза заглянул, что мерцали, как свечи.

Но не знал лейтенант семилетнего сына.
Был мальчишка в отца, настоящий мужчина.
И когда замигал догоревший огарок,
Маме в руку вложил он отцовский подарок.

А когда лейтенант вновь садился в трёхтонку,
- Приезжай! -закричал ему мальчик вдогонку.
И опять сквозь лучи снег летел, как сквозь сито,
Снег летел, как мука, - плавно, медленно, сыто...

Грузовик отмахал уже многие вёрсты.
Освещали ракеты неба древнего купол.
Тот же самый кусок - ненадкушенный, чёрствый,
Лейтенант в том же самом кармане нащупал.

Потому, что жена не могла быть иною
И кусок этот снова ему подложила.
Потому, что была настоящей женою,
Потому, что ждала, потому, что любила.

Грузовик по мостам проносился горбатым,
И внимал лейтенант орудийным раскатам,
И ворчал, что глаза снегом застит слепящим,
Потому, что солдатом он был настоящим.