"Гарики" Игоря Губермана.
***
Бутылка без повода круче всего
калечит и губит мужчину,
дурак может пить ни с того ни с сего,
а умный - находит причину.
***
Идея найдена не мной,
но это ценное напутствие:
чтоб жить в согласии с женой,
я спорю с ней в её отсутствие.
Литература
Какое стихотворение подойдёт для этой картинки (+)? Буду рада импровизации
Иван Модлый

Я увидел во сне можжевеловый куст
Выпьем, добрая подружка
Бедной юности моей,
Выпьем с горя; где же кружка?
Сердцу будет веселей.
Бедной юности моей,
Выпьем с горя; где же кружка?
Сердцу будет веселей.
Какое гадкое лицо!
И как корона неуместна!
Но есть какое-то родство
У нас с пропойцей, если честно:
Мы тоже, выпив чересчур,
Себя монархами считаем;
Любой из нас - король Артур,
Когда от водки ум теряем...
А, впрочем, это слово "мы"
Излишне здесь и неуместно:
Мне эти "короли" смешны
И быть одним из них не лестно.
Я трезв всегда и этим горд;
Я вижу смысл в сухом законе,
И ненавижу пьяных морд -
Ни в кепке мятой, ни в короне.
И как корона неуместна!
Но есть какое-то родство
У нас с пропойцей, если честно:
Мы тоже, выпив чересчур,
Себя монархами считаем;
Любой из нас - король Артур,
Когда от водки ум теряем...
А, впрочем, это слово "мы"
Излишне здесь и неуместно:
Мне эти "короли" смешны
И быть одним из них не лестно.
Я трезв всегда и этим горд;
Я вижу смысл в сухом законе,
И ненавижу пьяных морд -
Ни в кепке мятой, ни в короне.
Френсису несколько лет за двадцать, он симпатичен и вечно пьян. Любит с иголочки одеваться, жаждет уехать за океан. Френсис не знает ни в чем границы: девочки, покер и алкоголь…
Френсис оказывается в больнице: недомоганье, одышка, боль.
Доктор оценивает цвет кожи, меряет пульс на запястье руки, слушает легкие, сердце тоже, смотрит на ногти и на белки. Доктор вздыхает: «Какая жалость!». Френсису ясно, он не дурак, в общем, недолго ему осталось – там то ли сифилис, то ли рак.
Месяца три, может, пять – не боле. Если на море – возможно, шесть. Скоро придется ему от боли что-нибудь вкалывать или есть. Френсис кивает, берет бумажку с мелко расписанною бедой. Доктор за дверью вздыхает тяжко – жаль пациента, такой молодой!
Вот и начало житейской драме. Лишь заплатив за визит врачу, Френсис с улыбкой приходит к маме: «Мама, я мир увидать хочу. Лоск городской надоел мне слишком, мне бы в Камбоджу, Вьетнам, Непал… Мам, ты же помнишь, еще мальчишкой о путешествиях я мечтал».
Мама седая, вздохнув украдкой, смотрит на Френсиса сквозь лорнет: «Милый, конечно же, все в порядке, ну, поезжай, почему бы нет! Я ежедневно молиться буду, Френсис, сынок ненаглядный мой, не забывай мне писать оттуда, и возвращайся скорей домой».
Дав обещание старой маме письма писать много-много лет, Френсис берет саквояж с вещами и на корабль берет билет. Матушка пусть не узнает горя, думает Френсис, на борт взойдя.
Время уходит. Корабль в море, над головой пелена дождя.
За океаном – навеки лето. Чтоб избежать суеты мирской, Френсис себе дом снимает где-то, где шум прибоя и бриз морской. Вот, вытирая виски от влаги, сев на веранде за стол-бюро, он достает чистый лист бумаги, также чернильницу и перо. Приступы боли скрутили снова. Ночью, видать, не заснет совсем. «Матушка, здравствуй. Жива? Здорова? Я как обычно – доволен всем».
Ночью от боли и впрямь не спится. Френсис, накинув халат, встает, снова пьет воду – и пишет письма, пишет на множество лет вперед. Про путешествия, горы, страны, встречи, разлуки и города, вкус молока, аромат шафрана… Просто и весело. Как всегда.
Матушка, письма читая, плачет, слезы по белым текут листам: «Френсис, родной, мой любимый мальчик, как хорошо, что ты счастлив там». Он от инъекций давно зависим, адская боль – покидать постель. Но ежедневно – по десять писем, десять историй на пять недель. Почерк неровный – от боли жуткой: «Мама, прости, нас трясет в пути!». Письма заканчивать нужно шуткой; «я здесь женился опять почти»!
На берегу океана волны ловят с текущий с небес муссон. Френсису больше не будет больно, Френсис глядит свой последний сон, в саван укутан, обряжен в робу… Пахнет сандал за его спиной. Местный священник читает гробу тихо напутствие в мир иной.
Смуглый слуга-азиат по средам, также по пятницам в два часа носит на почту конверты с бредом, сотни рассказов от мертвеца. А через год – никуда не деться, старость не радость, как говорят, мать умерла – прихватило сердце.
Годы идут. Много лет подряд письма плывут из-за океана, словно надежда еще жива.
В сумке несет почтальон исправно
от никого никому слова.
Френсис оказывается в больнице: недомоганье, одышка, боль.
Доктор оценивает цвет кожи, меряет пульс на запястье руки, слушает легкие, сердце тоже, смотрит на ногти и на белки. Доктор вздыхает: «Какая жалость!». Френсису ясно, он не дурак, в общем, недолго ему осталось – там то ли сифилис, то ли рак.
Месяца три, может, пять – не боле. Если на море – возможно, шесть. Скоро придется ему от боли что-нибудь вкалывать или есть. Френсис кивает, берет бумажку с мелко расписанною бедой. Доктор за дверью вздыхает тяжко – жаль пациента, такой молодой!
Вот и начало житейской драме. Лишь заплатив за визит врачу, Френсис с улыбкой приходит к маме: «Мама, я мир увидать хочу. Лоск городской надоел мне слишком, мне бы в Камбоджу, Вьетнам, Непал… Мам, ты же помнишь, еще мальчишкой о путешествиях я мечтал».
Мама седая, вздохнув украдкой, смотрит на Френсиса сквозь лорнет: «Милый, конечно же, все в порядке, ну, поезжай, почему бы нет! Я ежедневно молиться буду, Френсис, сынок ненаглядный мой, не забывай мне писать оттуда, и возвращайся скорей домой».
Дав обещание старой маме письма писать много-много лет, Френсис берет саквояж с вещами и на корабль берет билет. Матушка пусть не узнает горя, думает Френсис, на борт взойдя.
Время уходит. Корабль в море, над головой пелена дождя.
За океаном – навеки лето. Чтоб избежать суеты мирской, Френсис себе дом снимает где-то, где шум прибоя и бриз морской. Вот, вытирая виски от влаги, сев на веранде за стол-бюро, он достает чистый лист бумаги, также чернильницу и перо. Приступы боли скрутили снова. Ночью, видать, не заснет совсем. «Матушка, здравствуй. Жива? Здорова? Я как обычно – доволен всем».
Ночью от боли и впрямь не спится. Френсис, накинув халат, встает, снова пьет воду – и пишет письма, пишет на множество лет вперед. Про путешествия, горы, страны, встречи, разлуки и города, вкус молока, аромат шафрана… Просто и весело. Как всегда.
Матушка, письма читая, плачет, слезы по белым текут листам: «Френсис, родной, мой любимый мальчик, как хорошо, что ты счастлив там». Он от инъекций давно зависим, адская боль – покидать постель. Но ежедневно – по десять писем, десять историй на пять недель. Почерк неровный – от боли жуткой: «Мама, прости, нас трясет в пути!». Письма заканчивать нужно шуткой; «я здесь женился опять почти»!
На берегу океана волны ловят с текущий с небес муссон. Френсису больше не будет больно, Френсис глядит свой последний сон, в саван укутан, обряжен в робу… Пахнет сандал за его спиной. Местный священник читает гробу тихо напутствие в мир иной.
Смуглый слуга-азиат по средам, также по пятницам в два часа носит на почту конверты с бредом, сотни рассказов от мертвеца. А через год – никуда не деться, старость не радость, как говорят, мать умерла – прихватило сердце.
Годы идут. Много лет подряд письма плывут из-за океана, словно надежда еще жива.
В сумке несет почтальон исправно
от никого никому слова.
Я насилье презирал,
Я наплевал на датскую корону,
Но в их глазах за трон я глотку рвал
И убивал соперника по трону...
Я наплевал на датскую корону,
Но в их глазах за трон я глотку рвал
И убивал соперника по трону...
НЕКРАСИВЫХ ЖЕНЩИН НЕ БЫВАЕТ
Смотрю, скептически,
в твой инстаграм
Любовь, практически,
после ста грамм )))

Смотрю, скептически,
в твой инстаграм
Любовь, практически,
после ста грамм )))

"Мне не до смеха, не до фана…
Сижу угрюмый и бухой
Я не смотрел Левиафана
Но фильм, естественно, плохой
Об этом пишут мне в газетах
И в передачах – говорят
И поливают в интернетах
Левиафана – все подряд...." ))
Ю. Ким
Сижу угрюмый и бухой
Я не смотрел Левиафана
Но фильм, естественно, плохой
Об этом пишут мне в газетах
И в передачах – говорят
И поливают в интернетах
Левиафана – все подряд...." ))
Ю. Ким
Царь во время дегустации.
Быть или не быть - вот в чем вопрос...
Есть или не есть - вот в чем понос....
Есть или не есть - вот в чем понос....
Артём Соколов
Запаздывает ...но уже готово
Похожие вопросы
- А какое стихотворение подойдёт к этой картинке? можете сочинить своё
- О всемогуществе ЭТОГО есть известное всем стихотворение.Каким образом эти картинки (вн.) подтверждают мысли поэта?
- Какое стихотворение подошло бы к этой картинке? сочините или подберите
- Какое стихотворение подошло бы для комментарии фотографии красивой девушке
- Отгадаете стихотворение в прозе по картинке ассоциации?
- подскажите пожалуйста мне!! развернутый анализ стихотворения*Среди миров * Анненского!! Буду ооооочень рада..!!срочно
- Любители поэзии! Какие стихи, хокку (танка ) , тексты песен подойдут к этой картинке ?
- А какой стих подойдёт к этой картинке?
- Какое стихотворение подойдёт к характеру этого человека (+)?
- Какое стихотворение по вашему мнению подошло бы к этой картинке?