ТВОРЧЕСКАЯ РАЗМИНКА: «Невыразимая печаль /Открыла два огромных глаза, /Цветочная проснулась ваза / И выплеснула…» — что?

Осип Мандельштам. Невыразимая печаль

Невыразимая печаль
Открыла два огромных глаза,
Цветочная проснулась ваза
И выплеснула свой хрусталь.

Вся комната напоена
Истомой – сладкое лекарство!
Такое маленькое царство
Так много поглотило сна.

Немного красного вина,
Немного солнечного мая –
И, тоненький бисквит ломая,
Тончайших пальцев белизна.

Стихотворение написано весной 1909 года. Его автору исполнилось 18 лет, он ищет себя, много учится, в том числе, в Европе, в этот период он узнал и полюбил Финляндию. Там же испытал сильное романтическое чувство. Впрочем, еще в Германии его пленила некая таинственная незнакомка, чей образ возникает в его стихах тех лет. Лирический герой – сам поэт, точнее – почти художник, превращающий бытовую зарисовку в волшебство. Одно восклицание во второй строфе. В одной из интерпретаций этого произведения в «глазах и пальцах» видят самого юного поэта. Однако, тут скорее имеется в виду некая девушка, возможно, не конкретная, только романтический идеал. Стихотворение пронизано метафорами. «Печаль открыла глаза»: так начинается утро. «Проснулась ваза»: свет заливает комнату, играя в гранях сосуда. «Комната напоена»: вполне прозрачная отсылка к 4-й строфе «Зимнего утра» А. С. Пушкина. Завершает вторую строфу ещё одна метафора: «Такое маленькое царство так много поглотило сна». Первые строки финального четверостишия напоминают изысканный рецепт. Мелькают изнеженные тончайшие пальцы, пахнет вином, весенним ветерком, бисквитом. «Белизна»: в цветописи лирики юного О. Мандельштама белый – один из основных цветов и символов. Образ рук, пальцев – также типичен для его поэзии. Анафора: немного. Повтор однокоренных слов: тоненький, тончайших. Инверсия: проснулась ваза. Заключительные строки написаны вразрез с правилами русского языка. Однако эта неправильность не случайная, а сознательная. Стихотворение соткано из противоречий, из тончайших деталей смысла, при каждом новом прочтении видимые картины немного изменяются, словно постепенно приоткрывается вуалевая завеса, но при всей кажущейся ясности лёгкая дымка тайны остаётся – и в этом очарование поэтического шедевра Мандельштама.

Максимилиан Волошин

И с каждым мгновеньем, как ты отдалялась,
Все медленней делались взмахи крыла...
Знакомою дымкой душа застилалась,
Знакомая сказка по векам плыла...
И снова я видел опущенный локон,
Мучительно тонкие пальцы руки;
И чье-то окно среди тысячи окон,
И пламенем тихим горят васильки...

Игорь Северянин. Царевна Суды

Лодка на якоре; в центре я русла;
Жадно смотрю на поверхность реки:
Там, под поверхностью этой стальною
Мнятся мне пальцы прекрасной руки.

Пальцы зовут меня нежным изгибом;
В грезы впадаю… Пред мною дворец;
Нимфы, сирены несут меня ко дну;
Перед царевной встаю наконец.

Андрей Белый. Весенняя грусть

Одна сижу меж вешних верб;
Грустна, – одна: сижу в кручине.
Над головой снеговый серп
Повис в просвеченной пустыне.

А были дни: далекий друг,
В заросшем парке мы бродили.
И пальцы нежных, снежных рук,
Дрожа, сжимали стебли лилий.

Николай Гумилев. Перчатка

На руке моей перчатка,
И ее я не сниму,
Под перчаткою загадка,
О которой вспомнить сладко
И которая уводит мысль во тьму.

На руке прикосновенье
Тонких пальцев милых рук,
И как слух мой помнит пенье,
Так хранит их впечатленье
Эластичная перчатка, верный друг.

Дмитрий Мережковский. Старинные октавы

С ним долгий путь она прошла недаром:
Я помню мамы вечную мигрень,
В лице уже больном, хотя не старом,
Унылую, страдальческую тень...
Я целовал ей руки с детским жаром, –
Духи я помню, – белую сирень...
И пальцы были тонким цветом кожи
На руки девственных Мадонн похожи...

свой хрусталь

И выплеснула свой хрусталь.

Плохой самогон, который Бальмонт тут же слизал прямо с грязного пола...

Р

свой хрусталь