кто из русских поэтов стоял на эшафоте рядом с Ф. Достоевским?

Сергей Фёдорович Дуров

ДУРОВ Сергей Фёдорович (1815—1869), петрашевец, поэт, переводчик. Служил в Коммерческом банке, в канцелярии Морского министерства, вышел в отставку в 1847 г. Достоевский познакомился с ним на «пятницах» М. В. Петрашевского. Вскоре Дуров организовал внутри общества петрашевцев свой более узкий и с более радикальными идеями кружок, в который вошёл и Достоевский. Арестованный 23 апреля 1849 г. Дуров был приговорён к смертной казни, стоял на эшафоте 22 декабря 1849 г. в одной тройке с Достоевским и, после изменения приговора, вместе с ним попал в Омский острог на 4 года. В «Записках из Мёртвого дома» Дуров выведен как Товарищ из дворян: «Я с ужасом смотрел на одного из моих товарищей (из дворян) , как он гас в остроге, как свечка. Вошёл он в него вместе со мною, ещё молодой, красивый, бодрый, а вышел полуразрушенный, седой, без ног, с одышкой… » На каторге отношения Достоевского и Дурова, которые и до этого близкими друзьями не были, охладились совершенно. Однако ж после освобождения из острога они вместе провели почти целый месяц в доме К. И. Иванова. Позже, в письме к Ч. Ч. Валиханову от 14 декабря 1856 г. Достоевский попросит: «Поклонитесь от меня Дурову и пожелайте ему от меня всего лучшего. Уверьте его, что я люблю его и искренне предан ему… »

В 1854 г. Дуров был отправлен служить по приговору рядовым в Петропавловск, однако по состоянию здоровья его перевели гражданским писцом в Омск. В 1857 г. он вернулся из Сибири и с 1863 г. ему разрешено было жить в Петербурге. В 1860 г. Достоевский как секретарь Литературного фонда хлопотал о выдаче Дурову материальной помощи. Последние годы Дуров провёл на Украине, в Полтаве.

Сергей Дуров. Избранные стихотворения.

Из Виктора Гюго

Я был на берегу во время ночи звездной.
Ни тучки на небе, ни паруса над бездной.. .
Мой взор, по прихоти, летел Бог весть куда.
И кажется, мне слышалось тогда,
Что горы и леса прибрежные шептали
И что-то у небес и моря вопрошали.. .
И звёзды яркие на небе безграничном,
Роскошно шествуя своим путём обычным,
И волны шумные, в раздолье водяном,
Играя и журча на море голубом,
Твердили, сочетав свой голос воедино:
о Всё это Бог, всё Бог - Начало и Причина! "

1846

МЕЛОДИЯ
(Из Байрона)

О, плачьте над судьбой отверженных племен,
Блуждающих в пустынях Вавилона:
Их храм лежит в пыли, их край порабощен,

Унижено величие Сиона:
Где Бог присутствовал, там идол вознесен.. .
И где теперь Израиль злополучный
Омоет пот с лица и кровь с усталых ног?
Чем усладит часы неволи скучной?
В какой стране его опять допустит Бог
Утешить слух Сиона песнью звучной?. .
Народ затерянный, разбросанный судьбой,
Где ты найдешь надежное жилище?

У птицы есть гнездо, у зверя лес густой,
Тебе ж одно осталося кладбище
Прибежищем от бурь и горести земной.. .

1846

СОНЕТ

Я думаю: на что облокотиться?
На что теперь осталося взглянуть?
К чему душой и сердцем приютиться?
Чем вылечить мою больную грудь?
Над головой златое небо тмится,
В безвестности теряется мой путь,
Густой туман вокруг меня ложится:
Нет пристани, где б мог я отдохнуть.
Любить -- нет сил; надеяться -- нет мочи;

Желать -- теперь мне кажется смешно:
Желаниям не верю я давно.. .
Так пешеход, во время поздней ночи,
В неведомую даль стремит напрасно очи:
Вокруг него все смутно, все темно.. .

1846

петрашевцы