Пьер Безухов мало что понимает в стратегии и тактике, но но он воспринимает всё происходящее сердцем и душой патриота. Пожалуй, он и сам не мог бы объяснить, зачем он поехал на Бородинское поле. Толстой пишет об этом: «Он знал только, что в Москве оставаться невозможно. Он хотел своими глазами видеть то непонятное ему и величественное, что должно было произойти в его судьбе и судьбе России, а также увидеть князя Андрея, который смог бы объяснить ему всё происходящее...»
И не одно только любопытство гонит Пьера на Бородино, он здесь не просто праздный созерцатель, но и пытается быть полезным, мечется, попадает не туда, куда бы хотелось, но куда «уготовано судьбой»: «генерал, за которым скакал Пьер, спустившись под гору, круто повернул влево, и Пьер, потеряв его из вида, вскакал в ряды пехотных солдат...
— Чего ездит посеред батальона! — крикнул на него один... Он [Пьер] никак не думал, что тут и было поле сражения. Он не слыхал звуков пуль, визжавших со всех сторон, и снарядов, перелетавших через него, не видел неприятеля, бывшего на той стороне реки, и долго не видел убитых и раненых, хотя многие падали недалеко от него... — Что ездит этот перед линией? — опять крикнул на него кто-то... » Неуклюжий, огромного роста, в белой шляпе вначале он неприятно поразил солдат, но затем своим спокойствием он расположил их себе. «Солдаты эти сейчас же мысленно приняли Пьера в свою семью, присвоили себе и дали ему прозвище «Наш барин».
Пьер волей судьбы оказался на батарее Раевского, где и происходили решающие моменты сражения, но ему и без них казалось, что это место (именно потому, что он находился на нем) было одно из самых значительных... Подслеповатым глазам штатского не видно всего масштаба событий, а только локально. И здесь как в капле воды отразился весь драматизм битвы, её неимоверный накал, ритм, напряжение от происходящего. Батарея несколько раз переходила из рук в руки сражающихся. И Пьеру не удаётся остаться созерцателем, он активно участвует в защите батареи, но делает всё по наитию, из чувства самосохранения. Ему страшно от происходящего, и он наивно думает, что "теперь они (французы) оставят это, теперь они ужаснутся того, что они сделали!..."
...И здесь же, для сравнения, Толстой показывает моменты этого же сражения глазами военного - Болконского: "Князь Андрей, точно так же как и все люди полка, нахмуренный и бледный, ходил взад и вперед по лугу подле овсяного поля от одной межи до другой, заложив назад руки и опустив голову. Делать и приказывать ему нечего было. Все делалось само собою. Убитых оттаскивали за фронт, раненых относили, ряды смыкались. Ежели отбегали солдаты, то они тотчас же поспешно возвращались. Сначала князь Андрей, считая своею обязанностью возбуждать мужество солдат и показывать им пример, прохаживался по рядам; но потом он убедился, что ему нечему и нечем учить их. Все силы его души, точно так же как и каждого солдата, были бессознательно направлены на то, чтобы удержаться только от созерцания ужаса того положения, в котором они были..."
PS. К сведению голосующих: в ответе частично использован текст ответа пользователя ГАЛИНА на такой же вопрос (см. ссылку на источник).
