Домашние задания: Другие предметы

История создания стиха о великой Отечественной войне. Пожалусто помогите. Пожалусто помогите.

В землянке
А. СУРКОВ
Бьется в тесной печурке огонь,
На поленьях смола, как слеза,
И поет мне в землянке гармонь
Про улыбку твою и глаза.
Про тебя мне шептали кусты
В белоснежных полях под Москвой.
Я хочу, чтобы слышала ты,
Как тоскует мой голос живой.
Ты сейчас далеко-далеко.
Между нами снега и снега.
До тебя мне дойти нелегко,
А до смерти четыре шага.
Пой, гармоника, вьюге назло,
Заплутавшее счастье зови.
Мне в холодной землянке тепло
От моей негасимой любви.
1941 год
«Возникло стихотворение случайно, – вспоминал его автор Алексей Сурков, – оно не собиралось быть песней. И даже не претендовало стать печатаемым стихотворением. Это были шестнадцать «домашних» строк из письма жене, Софье Антоновне. Письмо было написано в конце ноября 1942 года, после одного очень трудного для меня фронтового дня под Истрой, когда нам пришлось ночью после тяжелого боя пробиваться из окружения со штабом одного из гвардейских полков… » Дотошные исследователи творчества поэта точно называют день, когда проходил тот памятный бой на подступах к Москве, – 27 ноября 1941 года, и ту часть, в которой оказался и принял бой корреспондент газеты «Красноармейская правда» Западного фронта, батальонный комиссар Алексей Сурков, – 258-й полк 9-й Гвардейской стрелковой дивизии. Это его оборонительные позиции были внезапно атакованы 10-й танковой дивизией гитлеровцев. Бой был тяжелым. После всех передряг, промерзший, усталый, Сурков всю ночь просидел над своим блокнотом в землянке, у солдатской железной печурки. Тогда и родилась знаменитая его « Землянка ».
Время и место рождения стихотворения, озаглавленного Алексеем Сурковым поначалу строчкой «Тебе – солнышко мое!» , подтверждает его подлинник, написанный рукой поэта на обложке его сборника стихов «Фронтовая тетрадь» , выпущенного издательством «Молодая гвардия» в конце октября 1941 года. Он отправил его в письме жене в Чистополь, где она вместе с сыном и дочерью была в эвакуации. Сборник с этим дорогим и памятным автографом бережно сохранили в семье поэта.
Алексей Александрович и Софья Антоновна познакомились случайно.
Он читал лекции на литературных курсах, а она была их слушательницей.
Красавица, модница сразу же покорила сердце поэта. И он – высокий, светло-русый, с обаятельнейшей улыбкой, удивительный оратор – не мог не понравиться Софье. Взаимную любовь они пронесли через все годы, хотя трудностей и передряг хватило бы им не на одну жизнь.
«Дорогая, хорошая, сердце мое!» , «Никого я не знаю лучше тебя, ближе, ласковее, родней» , – это все о ней.
И эти стихи военной поры тоже: «Знаю – ты тоскуешь, дорогая, на крыльцо выходишь, ждешь меня. Только письма греют, помогая жить надеждой завтрашнего дня… » Алексей Александрович как мог поддерживал свою любимую, на плечи которой в годы эвакуации легли заботы еще и о детях, Алеше и Наташе.
А теперь вновь слово поэту: «Так бы и остались эти стихи частью письма, – продолжает он свои воспоминания, – если бы уже где-то в феврале 1942 года не приехал из эвакуации композитор Константин Листов, назначенный старшим музыкальным консультантом Главного политического управления Военно-морского флота. Он пришел в нашу фронтовую редакцию и стал просить «что-нибудь, на что можно написать песню» . «Чего-нибудь» не оказалось. И тут я, на счастье, вспомнил о стихах, написанных домой, разыскал их в блокноте и, переписав начисто, отдал Листову, будучи абсолютно уверенным, что хотя я свою товарищескую совесть и очистил, но песни из этого лирического стихотворения не выйдет. Листов побегал глазами по строчкам, промычал что-то неопределенное и ушел. Ушел, и все забылось. Но через неделю композитор вновь появился у нас в редакции, попросил у фотографа Савина гитару и под гитару спел свою новую песню «В землянке» .
Напечатана она впервые в «Комсомольской правде» 25 марта 1942 года.
Марта Кіщак
Марта Кіщак
59 223
Лучший ответ
В землянке
А. СУРКОВ
Бьется в тесной печурке огонь,
На поленьях смола, как слеза,
И поет мне в землянке гармонь
Про улыбку твою и глаза.
Про тебя мне шептали кусты
В белоснежных полях под Москвой.
Я хочу, чтобы слышала ты,
Как тоскует мой голос живой.
Ты сейчас далеко-далеко.
Между нами снега и снега.
До тебя мне дойти нелегко,
А до смерти четыре шага.
Пой, гармоника, вьюге назло,
Заплутавшее счастье зови.
Мне в холодной землянке тепло
От моей негасимой любви.
1941 год
«Возникло стихотворение случайно, – вспоминал его автор Алексей Сурков, – оно не собиралось быть песней. И даже не претендовало стать печатаемым стихотворением. Это были шестнадцать «домашних» строк из письма жене, Софье Антоновне. Письмо было написано в конце ноября 1942 года, после одного очень трудного для меня фронтового дня под Истрой, когда нам пришлось ночью после тяжелого боя пробиваться из окружения со штабом одного из гвардейских полков… » Дотошные исследователи творчества поэта точно называют день, когда проходил тот памятный бой на подступах к Москве, – 27 ноября 1941 года, и ту часть, в которой оказался и принял бой корреспондент газеты «Красноармейская правда» Западного фронта, батальонный комиссар Алексей Сурков, – 258-й полк 9-й Гвардейской стрелковой дивизии. Это его оборонительные позиции были внезапно атакованы 10-й танковой дивизией гитлеровцев. Бой был тяжелым. После всех передряг, промерзший, усталый, Сурков всю ночь просидел над своим блокнотом в землянке, у солдатской железной печурки. Тогда и родилась знаменитая его « Землянка ».
Время и место рождения стихотворения, озаглавленного Алексеем Сурковым поначалу строчкой «Тебе – солнышко мое!» , подтверждает его подлинник, написанный рукой поэта на обложке его сборника стихов «Фронтовая тетрадь» , выпущенного издательством «Молодая гвардия» в конце октября 1941 года. Он отправил его в письме жене в Чистополь, где она вместе с сыном и дочерью была в эвакуации. Сборник с этим дорогим и памятным автографом бережно сохранили в семье поэта.
Алексей Александрович и Софья Антоновна познакомились случайно.
Он читал лекции на литературных курсах, а она была их слушательницей.
Красавица, модница сразу же покорила сердце поэта. И он – высокий, светло-русый, с обаятельнейшей улыбкой, удивительный оратор – не мог не понравиться Софье. Взаимную любовь они пронесли через все годы, хотя трудностей и передряг хватило бы им не на одну жизнь.
«Дорогая, хорошая, сердце мое!» , «Никого я не знаю лучше тебя, ближе, ласковее, родней» , – это все о ней.
И эти стихи военной поры тоже: «Знаю – ты тоскуешь, дорогая, на крыльцо выходишь, ждешь меня. Только письма греют, помогая жить надеждой завтрашнего дня… » Алексей Александрович как мог поддерживал свою любимую, на плечи которой в годы эвакуации легли заботы еще и о детях, Алеше и Наташе.
А теперь вновь слово поэту: «Так бы и остались эти стихи частью письма, – продолжает он свои воспоминания, – если бы уже где-то в феврале 1942 года не приехал из эвакуации композитор Константин Листов, назначенный старшим музыкальным консультантом Главного политического управления Военно-морского флота. Он пришел в нашу фронтовую редакцию и стал просить «что-нибудь, на что можно написать песню» . «Чего-нибудь» не оказалось. И тут я, на счастье, вспомнил о стихах, написанных домой, разыскал их в блокноте и, переписав начисто, отдал Листову, будучи абсолютно уверенным, что хотя я свою товарищескую совесть и очистил, но песни из этого лирического стихотворения не выйдет. Листов побегал глазами по строчкам, промычал что-то неопределенное и ушел. Ушел, и все забылось. Но через неделю композитор вновь появился у нас в редакции, попросил у фотографа Савина гитару и под гитару спел свою новую песню «В землянке» .
Напечатана она впервые в «Комсомольской правде» 25 марта 1942 года.