Образ Лужина и Свидригайлова в романе Достоевского "Преступление и наказание"

Свидригайлов, наделенный несомненным умом и богатым жизненным опытом, догадывается о смысле преступления Раскольникова, о причинах, толкнувших его на убийство. Он открыто смеется над «высокими побуждениями» молодого человека, его теориями. Ему-то теории не нужны, он и без них на практике реально преступает все человеческие нормы, обычаи, законы, нисколько не мучаясь, в отличие от Раскольникова, угрызениями совести.

Тип Свидригайлова был намечен Достоевским еще в «Униженных и оскорбленных» . Но если в облике князя Валковского ощущались черты мелодраматического злодея, то Свидригайлов получился в художественном отношении более убедительным. Развратник и циник, он вместе с тем изображен писателем в состоянии какой-то внутренней растерянности, душевной неустойчивости и тревоги. Кажется, что ему становится ясной его собственная обреченность. Сознание опустошенности и бесперспективности закономерно приводит его к самоубийству. Раскольников ужасается, увидев в Свидригайлове, как в кривом зеркале, реальное осуществление своих идей; отсюда его болезненная тяга к Свидригайлову, стремление разобраться в этом человеке и одновременно понять и самого себя.

Иначе строится отношение Раскольникова к Лужину. Только брезгливость и презрение вызывает у него делец буржуазной складки, «человек весьма почтенный» , чьи жизненные принципы основаны на эгоистическом расчете. Его подлая натура была разгадана Раскольниковым еще по письму матери. Однако при встрече с женихом сестры Раскольников с ужасом убеждается, что между ним и Лужиным существует нечто общее, какие-то точки соприкосновения. Лужин тоже исповедует некие теоретические взгляды, опирающиеся на принципы «новейшей экономической науки» . Необходимо, по его словам, отбросить какой бы то ни было нравственный долг личности перед другими людьми: «…приобретая единственно и исключительно себе, я именно тем приобретаю как бы и всем…» , и это будет гарантией «всеобщего преуспеяния…». . Отвращению Раскольникова нет предела, когда он начинает понимать, что слова Лужина есть сниженный, опошленный вариант его собственной теории. Так сама жизнь заставляет героя романа убедиться, к каким последствиям на практике могут привести его идеи о праве «избранных» на «вседозволенность» , какие действия могут быть оправданы теорией о делении всего человечества па два разряда.