В каких сражения Семилетней войны участвовал Суворов?

Семилетняя война (1756-1763) стала боевым крещением для двух известнейших фигур нашей военной истории конца XVIII века: А. В. Суворов и Емельян Пугачёв. В 1774-1775 году судьба вновь столкнула великого инсургента и великого военачальника - на сей раз, по разные стороны линии фронта крестьянской войны.

В отличие от Пугачёва, на линию фронта Суворов попал не сразу. Первые годы Семилетней войны Суворов провёл на тыловой службе, где прошёл лестницу чинов от обер-провиантмейстера через секунд-майора и до премьер-майора. Глубокие познания принципов управления тыловыми службами и снабжением действующей армии - вот благодаря чему Суворов стал впоследствии не только "слуга царю", но и "отец солдатам"!

В действующую армию Суворова перевели в 1758 году. Первая его должность - комендант Мемеля, взятого в самом начале войны войсками генерал-аншефа Фермора.

С 1759 Суворов — офицер главной квартиры русской действующей армии.

Первая боевая стычка Суворова с противником на поле боя произошла 14 (25) июля 1759 года, когда с эскадроном драгун он атаковал немцев и обратил их в бегство. Затем Суворова назначают дежурным офицером при самом В. В. Ферморе, который тогда командовал дивизией. Вместе они участвовали в сражении под Кунерсдорфом (1 (12) августа 1759 года).

Дежурным при генерал-аншефе Ферморе Суворов остался и после того, как в 1760 году тот стал главнокомандующим русской армией, и в этом качестве участвовал во взятии Берлина русской армией.

В 1761 году под началом генерала М. В. Берга командовал отдельными отрядами (драгунскими, гусарскими, казачьими), целью которых было сначала прикрыть отход русских войск к Бреславлю и безостановочно нападать на прусские войска. Нанёс ряд поражений прусской армии в Польше. Во время многочисленных стычек проявил себя как талантливый и смелый партизан и кавалерист.

Среди достижений Суворова в то время были захват в результате неожиданного набега и уничтожение значительных запасов сена на виду у неприятеля. Так, при Бунцельвице с небольшим числом казаков Суворов захватил прусский пикет, отбил посланный против него отряд гусар и в пылу их преследования достиг неприятельских окопов, так что мог рассмотреть палатки королевской квартиры в лагере.

Суворов участвовал в боях у Ландсберга, Бирштайна, деревень Вейсентин и Келец, Наугарта, во взятии Гольнау, содействовал осадному корпусу П. А. Румянцева в овладении Кольбергом, принудив отступить генерала Платена.

По восшествии на престол Екатерины II Суворов 26 августа (6 сентября) 1762 года Суворов произведён в чин полковника и отозван из Пруссии в Россию. Здесь Суворов был назначен командиром Астраханского пехотного полка, на который возлагалась задача содержания городских караулов в Петербурге во время коронации в Москве Екатерины II.

По прибытии в Москву Суворов был принят императрицей, подарившей ему свой портрет. Позже Суворов напишет на портрете: «Это первое свидание проложило мне путь к славе…»

Первые три года Семилетней войны Суворов в составе Казанского пехотного полка находился в Прибалтике в войсках, подчиненных фельдмаршалу А. Б. Бутурлину. Несмотря на близость района боевых действий, работа ему была поручена чисто тыловая – формирование резервных батальонов. Должность спокойная, негромкая. Сколько желающих занять ее нашлось бы в действующей армии, а вот, поди ж ты – досталась она Суворову!

Долго на этой должности Александр Васильевич не высидел. Добрые отношения с Бутурлиным позволяют ему добиться от него разрешения препроводить 17 сформированных батальонов в Пруссию. Ближе, как можно ближе к местам сражений!

В Мемеле Суворов сдает батальоны и получает новое назначение – он комендант города. Его танталовы муки продолжаются. Он ежедневно видит войну, повозки с ранеными, тянущимися с запада, свежие полки, проходящие через город; командированные офицеры привозят самые последние новости из армии. Суворов устраивает одних, провожает других, улаживает тысячи хозяйственных и административных дел и ищет, ищет способа добиться перевода в действующую армию. Сделать это, в общем, не трудно, достаточно замолвить словечко перед начальством, но у Суворова нет протекции, он малоизвестен и чересчур самостоятелен. Сложную механику чиновыдвижения он освоит гораздо позже, а пока он молод и надеется только на себя, на свои способности и служебное рвение.

И Суворов добивается своего. В 1759 году в чине подполковника отправляется в армию, вначале адъютантом к генералу князю М. Н. Волконскому, а вскоре получает должность дивизионного дежурного (дежурный штаб-офицер) при генерал-аншефе Ферморе. С главнокомандующим у него сразу и навсегда устанавливаются самые теплые отношения. Исполнительный, скромный офицер пришелся по душе Фермору. Престарелый генерал-аншеф доверяет Суворову, поручает ему ответственные задания и в то же время ласково опекает его, проявляя почти отеческие чувства. «У меня были два отца – Суворов и Фермор», - напишет Александр Васильевич 30 лет спустя. Правда, весной этого же года Фермор был заменен на посту главнокомандующего генерал-аншефом графом П. С. Салтыковым, но, оставляя пост, он рекомендовал тому подполковника Суворова в самых лестных выражениях. Суворов остался на должности дежурного штаб-офицера, и Салтыков мог быстро убедиться в справедливости данной ему рекомендации. Его помощник отлично разбирается во всех мелочах армейского быта, и в то же время способен широко охватить оперативную обстановку в целом, оценить ее и отдать необходимые распоряжения, не тревожа главнокомандующего по пустякам. Салтыков настолько полагается на Суворова, что на время своей болезни поручает ему временно заменить себя. Суворов не боится ответственности и смело подписывает приказы по армии: «Дежурный подполковник Суворов».

***

12 августа 1759 года русская армия нанесла Фридриху II сокрушительное поражение под Кунерсдорфом. Но вместо того, чтобы развить успех, Салтыков, рассорившись с австрийским главнокомандующим фельдмаршалом Дауном, не желавшим признавать первенство Салтыкова в определении дальнейших действий, отвел войска в Восточную Пруссию. «Мы много сделали, теперь ваша очередь», - заявил он растерявшимся австрийцам.

На Суворова эта бесполезная бойня произвела тяжелое впечатление. Он не скрывал своего возмущения Салтыковым: