портрет статс-дамы измайловой

Живописец изобразил статс-даму прямо и просто, без всяких кокетливых поворотов, с предельной честностью: придворная особа явлена обрюзгшей старухой, с нарочитым искусственным румянцем, насурьмленными бровями и чуть-чуть слезящимися глазами. В портрете сказалась главная особенность художественного метода А. П. Антропова — натурная достоверность облика модели. Этому способствовало сочетание темного ровного фона с объемной трактовкой образа Измайловой, особенно ее головы. Возникает своего рода эффект выталкивания изображения из плоскости холста в пространство зрителя.

Мастер, как всегда, подробен в передаче деталей; он доходит даже до наивного изображения булавочки, которой заколото фишю, шейный платок. Но самое главное — знак статс-дамы, выписанный крупно и четко, дабы не оставалось никаких сомнений в высоком социальном положении Анастасии Михайловны Измайловой (1703—1761), урожденной Нарышкиной, жены генерал-майора В. А. Измайлова, старшей фрейлины при императрице Елизавете Петровне.

Верится, что физическое сходство с моделью было огромное. Портрет предельно убедителен: при взгляде на изображение Измайловой кажется, что слышишь ее властный басок или раскатистый самодовольный смех. Персонаж этот весьма типичен для грубоватого в своих нравах и увеселениях елизаветинского двора.

Вполне вероятно предположение И. М. Сахаровой, что портрет А. М. Измайловой был своего рода экзаменом на звание портретиста после окончания учебы у П. Ротари. С этого произведения начинается период наивысшего расцвета творчества А. П. Антропова, который приходится на 1760-е годы.

Портрет А. М. Измайловой открывает в русской живописи новый тип камерного портрета, который был уже не просто версией парадного репрезентативного изображения, но произведением, обладающим своей специфической образностью. Благодаря погрудному срезу и крупному плану, максимально приближающему модель к зрителю, происходит почти полная нивелировка жеста и переключение внимания на лицо.