У всех есть любимые стихи.Хоть малюююсинький стишок, но есть. Поделись.

надо вспомнить))) , вот, может где-то своё могу влепить, но по сути верно:
"Ты меня бы позабыл бы что ли.
Не оббивал бы мой порог.
Меня бы больше не неволил.
Свои бы клятвы приберёг.

Не для тебя я наряжалась.
Тогда был просто месяц май.
Ах, только жалость. Только жалость.
Ты за любовь не принимай"
------------------------------------------------------------
"Присядет есть, кусочек половиня.
Прикрикнет, "Ешь! ". Я сдался. Произвол.
Она гремит кастрюлями, Богиня!
Читает книги. Подметает пол.
Идёт босая в мой пиджак одевшись.
Она поёт на кухне по утру.
Любовь! ? Да нет. Откуда. Вряд ли это.
А, просто так.
Уйдёт и я умру. "

Нельзя сказать, что он любимый, но в данное время - очень актуальный:

Солнце светит ярко, ярко,
Всем на свете жарко, жарко.

Посвящается Сергею Шойгу.

"Но пожарные узнали,
Где горит, в каком квартале,
Командир сигнал даёт,
И сейчас же, в миг единый,
Вырываются машины,
Из распахнутых ворот. "

(какая динамика и экспрессия, а?!.. я серьёзно )

Хрень какая-то крутится в голове:
- Откуда дровишки?
-Ларёк разобрали.
-Отца слышь метелят, а я убежал.

Folded bodies... room of reek floating
Dimly sense... slightly a suicide desire
Let me free... there's chain strangle entrails
Let me free... there's chain all over my heart

Dance in restrain...

Saiai no kimi e tsutaetai omoi afure dashite
Saikai no basho e chikaradzuyoku habatakeru
Ano hi kara ore no karada wa karuku natta you da kara
Ashikubi no kase wa mou nani mo imi wo nasazu ni

Saiai no kimi e

Folded bodies... room of reek floating
Dimly sense... slightly a suicide desire
Let me free... there's chain strangle entrails
Let me free... there's chain all over my heart

Saiai no kimi e tsutaetai omoi afure dashite
Saikai no basho e chikaradzuyoku habatakeru
Ano hi kara ore no karada wa karuku natta you da kara
Ashikubi no kase wa mou nani mo imi wo nasazu ni

Saiai no kimi e tsutaetai omoi afure dashite
Saikai no basho e chikaradzuyoku habatakeru
Ano hi kara ore no karada wa karuku natta you da kara
Ashikubi no kase wa mou nani mo imi wo nasazu ni

Скрученные тела.... комната, полная зловонья
Тягостное чувство... слегка суицидальное желание
Освободи меня.... цепью скована я изнутри
Освободи меня.... цепью сковано сердце моё

Воздай молитву Зилоту

Мои чувства к тебе, любимый, переполняют меня изнутри
Как на крыльях, примчусь я к месту нашего с тобой воссоединения
Ведь в тот день моё тело стало таким лёгким
Мои ноги в оковах, но больше ничего не имеет значения

"К тебе, мой любимый... "

Бессмысленные жестокость и убийства - обычные явления здесь
Я начинаю думать, стоит ли жить, но.. .

Мои чувства к тебе, любимый, хлынут, словно горный поток
Как на крыльях, взлечу я навстречу мечте под названием завтра
Ведь в тот день потеряла я свободу свою
И радость, и грусть - мои чувства все скрыты

Так много слов, что я хочу сказать тебе, любимый
Но я всё продолжаю просить защиты для тебя
А для себя прошу ещё лишь раз обнять тебя
Надежды мало, но больше ничего не имеет значения

Мои чувства к тебе, любимый, переполняют меня изнутри
Как на крыльях, примчусь я к месту нашего с тобой воссоединения
Ведь с того дня моё тело стало таким лёгким
Мои ноги в оковах, но больше ничего не имеет значения

Её глаза

Она мила - скажу меж нами -
Придворных витязей гроза,
И можно с южными звёздами
Сравнить, особенно стихами,
Ее черкесские глаза.
Она владеет ими смело,
Они горят огня живей;
Но, сам признайся, то ли дело
Глаза Олениной моей!
Какой задумчивый в них гений,
И сколько детской простоты,
И сколько томных выражений,
И сколько неги и мечты!. .
Потупит их с улыбкой Леля -
В них скромных граций торжество;
Поднимет - ангел Рафаэля
Так созерцает божество.

Александр Пушкин

Валерий Брюсов

Я люблю тебя и небо, только небо и тебя,
Я живу двойной любовью, жизнью я дышу, любя.
В светлом небе – бесконечность: бесконечность милых глаз,
В светлом взоре – беспредельность: небо, явленное в нас.

Я смотрю в пространства неба, небом взор мой поглощен.
Я смотрю в глаза: в них та же даль пространств и даль времен.
Бездна взора, бездна неба! Я, как лебедь на волнах,
Меж двойною бездной рею, отражен в своих мечтах.

Так, заброшены на землю к небу всходим мы, любя…
Я люблю тебя и небо, только небо и тебя.
26 июня 1897г.

Вау! Какие поэтические натуры здесь собрались! Буду на "юмор" сваливать!

однажды в студеную зимнюю пору я из лесу вышел был сильный мороз

Кого ж любить? Кому же верить?
Кто не изменит нам один?
Кто все дела, все речи мерит
Услужливо на наш аршин?
Кто клеветы про нас не сеет?
Кто нас заботливо лелеет?
Кому порок наш не беда?
Кто не наскучит никогда?
Призрака суетный искатель,
Трудов напрасно не губя,
Любите самого себя,
Достопочтенный мой читатель!
Предмет достойный: ничего
Любезней, верно, нет его.

Стою один я пред толпой,
Под маской спрятав образ свой,
И боль терзает разум мой,
Лишь смерть одна мне даст покой.

Вера Инбер - стихи

Антология русской поэзии Сеттер Джек

Собачье сердце устроено так:
Полюбило — значит, навек!
Был славный малый и не дурак
Ирландский сеттер Джек.

Как полагается, был он рыж,
По лапам оброс бахромой,
Коты и кошки окрестных крыш
Называли его чумой.

Клеенчатый нос рылся в траве,
Вынюхивал влажный грунт;
Уши висели, как замшевые,
И каждое весило фунт.

Касательно всяких собачьих дел
Совесть была чиста.
Хозяина Джек любил и жалел,
Что нет у него хвоста.

В первый раз на аэродром
Он пришел зимой, в снег.
Хозяин сказал: «Не теперь, потом
Полетишь и ты, Джек!»

Биплан взметнул снежную пыль,
У Джека — ноги врозь:
«Если это автомобиль,
То как же оно поднялось?»

Но тут у Джека замер дух:
Хозяин взмыл над людьми.
Джек сказал: «Одно из двух —
Останься или возьми!»

Но его хозяин все выше лез,
Треща, как стрекоза.
Джек смотрел, и вода небес
Заливала ему глаза.

Люди, не заботясь о псе,
Возились у машин.
Джек думал: «Зачем все,
Если нужен один?»

Прошло бесконечно много лет
(По часам пятнадцать минут),
Сел в снег летучий предмет,
Хозяин был снова тут...

Пришли весною. Воздушный причал
Был бессолнечно-сер.
Хозяин надел шлем и сказал:
«Сядьте и вы, сэр!»

Джек вздохнул, почесал бок,
Сел, облизнулся, и в путь!
Взглянул вниз и больше не смог,—
Такая напала жуть.

«Земля бежит от меня так,
Будто я ее съем.
Люди не крупнее собак,
А собак не видно совсем».

Хозяин смеется. Джек смущен
И думает: «Я свинья:
Если это может он,
Значит, могу и я».

После чего спокойнее стал
И, повизгивая слегка,
Только судорожно зевал
И лаял на облака.

Солнце, скрытое до сих пор,
Согрело одно крыло.
Но почему задохнулся мотор?
Но что произошло?

Но почему земля опять
Стала так близка?
Но почему начала дрожать
Кожаная рука?

Ветер свистел, выл, сек
По полным слез глазам.
Хозяин крикнул: «Прыгай, Джек,
Потому что... ты видишь сам!»

Но Джек, припав к нему головой
И сам дрожа весь,
Успел сказать: «Господин мой,
Я останусь здесь...»

На земле уже полумертвый нос
Положил на труп Джек,
И люди сказали: «Был пес,
А умер, как человек».