Сатана
Эдуард Асадов
Ей было двенадцать, тринадцать - ему. Им бы дружить всегда. Но люди понять не могли: почему Такая у них вражда?! Он звал ее Бомбою и весной Обстреливал снегом талым. Она в ответ его Сатаной, Скелетом и Зубоскалом. Когда он стекло мячом разбивал, Она его уличала. А он ей на косы жуков сажал, Совал ей лягушек и хохотал, Когда она верещала. Ей было пятнадцать, шестнадцать - ему, Но он не менялся никак. И все уже знали давно, почему Он ей не сосед, а враг.
Он Бомбой ее по-прежнему звал, Вгонял насмешками в дрожь. И только снегом уже не швырял И диких не корчил рож. Выйдет порой из подъезда она, Привычно глянет на крышу, Где свист, где турманов кружит волна, И даже сморщится:- У, Сатана! Как я тебя ненавижу! А если праздник приходит в дом, Она нет-нет и шепнет за столом: - Ах, как это славно, право, что он К нам в гости не приглашен! И мама, ставя на стол пироги, Скажет дочке своей: - Конечно! Ведь мы приглашаем друзей, Зачем нам твои враги?! Ей девятнадцать. Двадцать - ему. Они студенты уже. Но тот же холод на их этаже, Недругам мир ни к чему. Теперь он Бомбой ее не звал, Не корчил, как в детстве, рожи, А тетей Химией величал, И тетей Колбою тоже. Она же, гневом своим полна, Привычкам не изменяла: И так же сердилась:- У, Сатана! - И так же его презирала. Был вечер, и пахло в садах весной. Дрожала звезда, мигая... Шел паренек с девчонкой одной, Домой ее провожая. Он не был с ней даже знаком почти, Просто шумел карнавал, Просто было им по пути, Девчонка боялась домой идти, И он ее провожал. Потом, когда в полночь взошла луна, Свистя, возвращался назад. И вдруг возле дома:- Стой, Сатана! Стой, тебе говорят! Все ясно, все ясно! Так вот ты какой? Значит, встречаешься с ней?! С какой-то фитюлькой, пустой, дрянной! Не смей! Ты слышишь? Не смей! Даже не спрашивай почему! - Сердито шагнула ближе И вдруг, заплакав, прижалась к нему: - Мой! Не отдам, не отдам никому! Как я тебя ненавижу!

Прославляя любовь, мы испили вина.
Нам его поднесла молодая Луна.
Мы пьяны им давно. С незапамятных лет
Пьем из кубка Луны заструившийся свет.
И дрожащий огонь разведя синевой,
Месяц ходит меж звезд, как фиал круговой.
О вино, что древнее, чем сам виноград!
Нас зовет его блеск, нас манит аромат!
Только брызги одни может видеть наш глаз,
А напиток сокрыт где-то в сердце у нас.
Уши могут вместить только имя одно,
Но и имя его нас пьянит, как вино.
Даже взгляд на печать от его кувшина
Веселит и бодрит, точно мера вина.
Если б кто-нибудь мертвых вином окропил,
То живыми бы встали они из могил;
А больные, отведавши винной струи,
Позабудут всю боль, все недуги свои.
И немые о вкусе его говорят,
И доплывший с востока его аромат
Различит даже путник лишенный чутья,
Занесенный судьбою в иные края.
И уже не заблудится тот никогда,
В чьей ладони фиал, как в потемках звезда.
И глаза у слепого разверзнутся вдруг,
И глухой различит еле льющийся звук,
Если только во тьме перед ним просверкал,
Если тайно блеснул этот полный фиал.
Пусть змеёю ужален в пути пилигрим,
До хранилищ вина он дойдет невредим.
И на лбу бесноватым чертя письмена,
Исцеляют их дух возлияньем вина.
А когда знак вина на знаменах войны, —
Сотни душ, как одна, сотни тысяч пьяны.
О вино, что смягчает неистовый нрав,
Вспышку гнева залив, вспышку зла обуздав!
О вино, что способно весь жизненный путь
В переполненный миг, озарив, повернуть!
Влить решимость в умы и величье в сердца,
Вдохновенным и мудрым вдруг сделать глупца!
В чем природа вина? – Вы спросили меня.
Что же, слушайте все: Это свет без огня

Их девяносто было,а в живых осталось шесть,
В бою за высоту с названьем-семь,семь,шесть.
Ушли погибшие шестой,десантной роты.
Там,над Аргуном,сквозь небесные ворота!
......................................................
Не знал пацан,что он уходит на всегда.
Подумаешь,два года.-Ерунда.
С улыбкой маму на перроне обнимал,
Девчонку свою в губы целовал.

Гудок локомотива .-Всё,поехали вагоны,
Оденет скоро юноша пагоны
И вот уже сжимает автомат
Ещё мальчишка,но уже -солдат!

Приказ получен-Марш бросок и с ходу в бой.
Неравный бой,свист пуль над головой.
Снаряды рвутся,только высоту нельзя сдавать,
А это значит-ДО ПОСЛЕДНЕГО СТОЯТЬ!

Он вспомнил маму и ... ,прощенья попросил!,
Предстала в памяти девчонка,что любил.
Всё!-прошептал,тряхнув,как в детстве головой,-
Пошел парнишка в свой последний бой.

Смертельно раненый,он голос услыхал,
Как кто-то в рацию-ПРОШУ ОГНЯ- кричал.
-Слышь,артилерия,вы знаете квадрат.
-Какая рота? Больше нет моих ребят!

На небеса направлен его взгляд,
Пробита грудь,лежит в крови солдат!
Он был молоденьким,совсем ещё юнцом,
Так и не стал ни мужем,ни отцом!

Как жаль,вновь погибают пацаны,-
Их забирает пасть бездонная войны.
Ещё без усых,молодых ребят
Туда,откуда нет пути назад!

Их девяносто было,а в живых осталось шесть,
В бою за высоту с названьем-семь,семь,шесть.
Ушли погибшие шестой,десантной роты,
Там,над Аргуном,сквозь небесные ворота!(F) (F)

Я лежу себе на гробовой плите,
Я смотрю, как ходят тучи в высоте,
Как под ними быстро ласточки летят
И на солнце ярко крыльями блестят.
Я смотрю, как в ясном небе надо мной
Обнимается зеленый клен с сосной,
Как рисуется по дымке облаков
Подвижной узор причудливых листов.
Я смотрю, как тени длинные растут,
Как по небу тихо сумерки плывут,
Как летают, лбами стукаясь, жуки,
Расставляют в листьях сети пауки...

Слышу я, как под могильною плитой,
Кто-то ежится, ворочает землей,
Слышу я, как камень точат и скребут
И меня чуть слышным голосом зовут:
"Слушай, милый, я давно устал лежать!
Дай мне воздухом весенним подышать,
Дай мне, милый мой, на белый свет взглянуть,
Дай расправить мне придавленную грудь.
В царстве мертвых только тишь да темнота,
Корни крепкие, да гниль, да мокрота,
Очи впавшие засыпаны песком,
Череп голый мой источен червяком,
Надоела мне безмолвная родня.
Ты не ляжешь ли, голубчик, за меня?"

Я молчал и только слушал: под плитой
Долго стукал костяною головой,
Долго корни грыз и землю скреб мертвец,
Копошился и притихнул наконец.
Я лежал себе на гробовой плите,
Я смотрел, как мчались тучи в высоте,
Как румяный день на небе догорал,
Как на небо бледный месяц выплывал,
Как летели, лбами стукаясь, жуки,
Как на травы выползали светляки...
К.К.Случевский. Стихотворения и поэмы.

Я люблю свою работу!

Я люблю свою работу, я приду сюда в субботу,
И конечно в воскресенье, здесь я встречу день рожденья,
Новый год , 8 марта, ночевать я буду завтра,
Если я не заболею, не сорвусь, не озверею.
Здесь я встречу все рассветы, все закаты и приветы.
От работы дохнут кони, ну а я бессмертный пони!
Дни и ночи напролёт я кручусь, как вертолёт.
Книжка, видео, айфон. Всё равно приходит сон.
Я держусь и я крепчаю, пять стаканов выпил чаю.
Закрываются глаза, но включаешь тормоза.
Смотришь вдаль, когда-же смена? Уж пришла бухгалтер Лена.
И пришло народу куча, я глаза уже замучил.
Нет вдали знакомых глаз, я надеялся на Вас.
Где-же люди, график есть, я ушёл опять поесть.
Вот на утро сменщик мой мне сказал: “Иди домой!”
Если я не озверею, я домой дойти сумею,
Лягу быстро на кровать, буду очень крепко спать.
А на утро мне опять график чей-то закрывать.
Кто болеет, кто уволен и я тоже недоволен.
Ноги просто не идут, но с тебя пример берут.
Я беру яичко, сало, моё время вновь настало.
День, неделя, месяц, год. График есть, но где народ.
Голова тебе твердит : “ У тебя же есть кредит! ”.
Навернул тогда я сало и мне легче сразу стало.
От работы дохнут кони , ну а я бессмертный пони.

Сегодня Бог проснулся утром рано…
Он жалобы и просьбы почитал…
И людям из кувшина без обмана
Желаемое в сердце наливал…
Но не у всех открыто было сердце
И место есть для Чуда не у всех.
То завистью, враждой подпёрта дверца…
То жадность не даёт налить успех…
А у кого-то до краёв разлита
Печаль и безысходность, вот беда.
И Бог жалел, что сердце это скрыто…
Любви хотел налить, да вот куда?
И Бог грустил, что люди не умеют
Сердца и души чистить от обид…
Они с годами в сердце каменеют
И сердце превращается в гранит…
Но Бог ходил, смотрел и улыбался,
Когда сердца влюблённые встречал.
Он брал кувшин и от души старался,
Им счастье в сердце бережно вливал…
А люди постепенно расплескали
Подаренную Богом благодать
И всех вокруг в утрате обвиняли,
Забыв в самих себе вину искать…
Ведь если б мы могли прощать и верить,
Любить, благодарить и отпускать,
То Бог бы мог не каплей счастье мерить,
Кувшин волшебный мог бы весь отдать…
Сегодня Бог проснулся на рассвете.
Огромный ящик с просьбами у ног…
А рядом лишь один без просьб конвертик:
«Благодарю за всё тебя, мой Бог…»
Ирина Самарина-Лабиринт, 2013

С. Преображенскому

Людей неинтересных в мире нет.
Их судьбы — как истории планет.
У каждой все особое, свое,
и нет планет, похожих на нее.

А если кто-то незаметно жил
и с этой незаметностью дружил,
он интересен был среди людей
самой неинтересностью своей.

У каждого — свой тайный личный мир.
Есть в мире этом самый лучший миг.
Есть в мире этом самый страшный час,
но это все неведомо для нас.

И если умирает человек,
с ним умирает первый его снег,
и первый поцелуй, и первый бой...
Все это забирает он с собой.

Да, остаются книги и мосты,
машины и художников холсты,
да, многому остаться суждено,
но что-то ведь уходит все равно!

Таков закон безжалостной игры.
Не люди умирают, а миры.
Людей мы помним, грешных и земных.
А что мы знали, в сущности, о них?

Что знаем мы про братьев, про друзей,
что знаем о единственной своей?
И про отца родного своего
мы, зная все, не знаем ничего.

Уходят люди... Их не возвратить.
Их тайные миры не возродить.
И каждый раз мне хочется опять
от этой невозвратности кричать.

1961
Евгений Евтушенко. Стихотворения.
Серия `Самые мои стихи`.
Москва: Слово, 1999.

Если хочешь о важном — давай о важном.
Хотя это понятие так двояко.
Одиночество — вовсе не так уж страшно.
Страшно в двадцать один умереть от рака.
Страшно ночью не спать от грызучей боли,
Что вползает под кожу и ест с корнями.
А ты роешь могилу от слов «уволен»,
Или «лучше остаться с тобой друзьями».
Говоришь, как пугающи предпосылки
Неизбежности рока, судьбы, удела?
Страшен выбор — идти собирать бутылки,
или сразу идти на торговлю телом.
Говоришь, нет квартиры в многоэтажке,
Платежи коммунальные шею душат?
А когда-то хватало малины в чашке
И оладушек бабушкиных на ужин.
Говоришь, что вокруг — дураки и драмы,
Что в кошмарах — тупые пустые лица.
Страшно — в девять ребенку лишиться мамы.
Страшно — маме ребенку не дать родиться.
Страшно видеть, как мир в себе носит злобу,
Как друзья обменялись ножами в спину.
Если хочешь о важном — давай о добром.
Как быть добрым хотя бы наполовину?
Как найти в себе силу остаться честным,
Ощутить в себе волю, очистить душу?
Правда, хочешь о важном? Садись. Чудесно,
Это важно, что ты еще хочешь слушать.

Даже золото меркнет с годами,
Что ж тогда о душе говорить?
Вся испачкана то ли следами,
То ль желанием верить и жить?

Злые шрамы, как-будто наколки
Украшают души коридор?
Там мечты запылились на полке?
Ветер осени бродит как вор?

А в гостиной души много света,
Вместо лампы надежда горит?
И исписаны рифмой сюжеты,
От которых под кофтой щемит?

А на комнате детской замочек?
Там душе было сладко, тепло?
Только жизнь не давала отсрочек,
Детство доброе быстро ушло?

В ванной комнате кран не исправлен?
Из-под крана слезинки бегут?
Кто в душе без прописки оставлен,
Тот починит неладное тут?

У души есть и кухня, конечно,
Там она угощает друзей?
Кофе пьёт без конфеты, поспешно?
А ещё у души есть музей?

Там хранятся бесценные встречи,
Юбилеи, рожденье детей?
А ещё, всё что память не лечит,
То душа отправляет в музей?

Ничего что седыми висками
Душу вознаградил жизни путь?
Это золото меркнет с годами,
А душа не тускнеет ничуть (только я читаю без знаков вопроса)

забыты Эпохой, вариантов многовато от разных поэтмейстеров, и с крарасным словцом есть, вот от Ли Райдера
Мы будем забыты эпохой
Философская лирика / Читателей: 5Инфо
Мы будем забыты эпохой,
Мы будем забыты людьми,
И сидя рыдая у краткой
Мы будем забыты детьми...

Забудет нас и мир, и возможно
И мы позабудем про мир.
А свет, что знаком так, продолжит
Гореть в отпечатках квартир.

Мы будем забыты вещами
И это, увы, не сменить,
Мы будем забыты словами,
Что привыкли о нас говорить.

Мы будем забыты домами,
Алеи забудут о нас,
Мы будем забыты мирами
Быть может, забыты сейчас.

Мы будем забыты живыми,
И мертвым забудемся мы,
Мы будем забыты чужими
И льдами грядущей зимы.

Забудемся мы даже теми,
Не раз забывались с кем мы,
Пускай лишь тела улетели,
А души еще ведь живы!

О многих забудем мы сами,
О многом не вспомним не раз,
Забудем мы нашу эпоху-
Эпоха забудет о нас..

Дементьев Андрей

* * *
Ни о чем не жалейте

Никогда ни о чем не жалейте вдогонку,
Если то, что случилось, нельзя изменить.
Как записку из прошлого, грусть свою скомкав,
С этим прошлым порвите непрочную нить.

Никогда не жалейте о том, что случилось.
Иль о том, что случиться не может уже.
Лишь бы озеро вашей души не мутилось
Да надежды, как птицы, парили в душе.

Не жалейте своей доброты и участья.
Если даже за все вам — усмешка в ответ.
Кто-то в гении выбился, кто-то в начальство...
Не жалейте, что вам не досталось их бед.

Никогда, никогда ни о чем не жалейте —
Поздно начали вы или рано ушли.
Кто-то пусть гениально играет на флейте.
Но ведь песни берет он из вашей души.

Никогда, никогда ни о чем не жалейте —
Ни потерянных дней, ни сгоревшей любви.
Пусть другой гениально играет на флейте,
Но еще гениальнее слушали вы.

Какое счастье быть с тобою в ссоре.
От всех забот взять отпуск дня на два,
Свободной птицей в голубом просторе
Парить, забыв обидные слова!
Какое счастье, на часы не глядя,
В кафе с подружкой кофе пить, болтать,
И на тебя эмоции не тратить,
И вообще тебя не вспоминать!
Какое счастье, как бывало раньше,
Поймать глазами чей-то взгляд в толпе
И, замирая, ждать, что будет дальше,
И ничего не объяснять тебе!
Какое счастье – смазать чуть помаду
И на углу купить себе цветы.
Ревнуй, Отелло, так тебе и надо,
Все это сам себе устроил ты!
Какое счастье – сесть в троллейбус поздний
И плыть неспешно улицей ночной,
И за окном увидеть в небе звезды,
И вдруг понять, как плохо быть одной!
Какое счастье поздно возвратиться,
Увидев свет, знать – дома кто-то есть,
И выйдешь ты, и скажешь – хватит злиться,
Я так устал, дай что-нибудь поесть!

9-е ЯНВАРЯ

О боге болтая,
о смирении говоря,
помни день -
9-е января.
Не с красной звездой -
в смирении тупом
с крестами шли
за Гапоном-попом.
Не в сабли
врубались
конармией-птицей -
белели
в руках
листы петиций.
Не в горло
вгрызались
царевым лампасникам -
плелись
в надежде на милость помазанника.
Скор
ответ
величества
был:
"Пули в спины!
в груди!
и в лбы!"
Позор без названия,
ужас без имени
покрыл и царя,
и площадь,
и Зимний.
А поп
на забрызганном кровью требнике
писал
в приход
царевы серебреники.
Не все враги уничтожены.
Есть!
Раздуйте
опять
потухшую месть.
Не сбиты
с Запада
крепости вражьи.
Буржуи
рабочих
сгибают в рожья.
Рабочие,
помните русский урок!
Затвор осмотрите,
штык
и курок.
В споре с врагом -
одно решение:
Да здравствуют битвы!
Долой прошения!

"Чья ты, девочка, кто тебя, милая, бросил одну,
Что ты плачешь так горько, к лицу прижимая ладошки?
Дай-ка, я на твои на кровавые раны взгляну,
Покажи, обо что ты босые порезала ножки.

О, мой Бог, ты же кровью от этих заноз истекла,
Я зубами их вырву из ножек твоих невесомых,
Посмотри - то осколки не битого камнем стекла,
То осколки разбитых надежд, и как будто, знакомых,

Ты прижмись ко мне крепче, но все же ответь мне – ты чья,
Ты откуда и кто ты, и плакать не надо так горько,
Кто одел тебя в эти лохмотья с чужого плеча,
Сколько лет ты уже как одна, и скиталась ты сколько?"

И она, отвечая чуть слышно, и так же дыша,
Иней ранних седин мне ладошкою теплой ласкала:
"Ты меня не узнал. Ты забыл. Я – твоя. Я – Душа.
Ты меня потерял. Я тебя кое-как отыскала ."
Аллаберды Караев

Глаза
Валентина Рязанова
Ведь, зеркало души - глаза
В них счастье,боль,отчаянья слеза,
В них радость, торжество побед,
Усталость, суета от прошлых бед.
Цвет тоже скажет многое о них,
Прекрасных серых, карих, голубых.
Допустим, голубой, небесный,
Таков, великодушен, честный.
А чёрные глаза , вернее , очи,
Ну кто такие полюбить не хочет ?
Зелёные русалочьи, как изумруд ,
Да без любви они,наверное, умрут.
А серые - любви глубокий омут
В них многие, ну просто тонут,
А сине - зелёные аквамарины,
Такие разве кем-то не любимы?
В глазах какого цвета ненависть и блеф,
Предательство,жестокость,алчность,гнев?
О ! Если бы мы всё это точно знали,
По цвету глаз судьбу бы выбирали.

Кашалот влюбился в субмарину.
С головы до кончика хвоста
в смутную сердечную пучину
засосало бедного кита.
От волненья затаив дыханье,
он сказал: - Поплаваем вдвоем?
А она: - Особое заданье.
Не могу. Как поняли? Прием.
Ничего не понял простофиля.
Потешались все над ним киты,
глядя, как он вымазанный в иле,
собирал подводные цветы.
А она – горда и величава,
затмевая всё вокруг собой,
тех букетов и не замечала,
даже не кивала головой.
Лишь когда её торпеды стали
бить по вражьим кораблям в упор, -
понял он, что плоть её из стали,
и на месте, где душа – мотор.
Но во власти всё того же рока
он следил за нею, не дыша:
- Боже, до чего она жестока!
Боже, до чего же хороша!

Нет, я не ангел! Я другая…
Земная женщина, поверь...
Кто знает, может быть, у Рая
Передо мной закроют дверь.
Как все земные, я грешила
И не всегда была права,
Но если что-нибудь решила -
То сразу кругом голова…
Я никого не предавала,
Не выносила лесть и ложь,
Когда мне плохо - я страдала,
А если страшно – сразу - в дрожь!
Меня любили страстно, нежно
И ненавидели подчас,
Мне помогали неизбежно
И подставляли много раз…
Я не всегда была спокойна,
Могла сорваться, накричать…
Но чаще всё-таки достойно
И гордо просто промолчать...
Нет, я не ангел! Я другая…
Земная женщина, поверь,
Как знать? Возможно, что у Рая
Передо мной закроют дверь...

Играла скрипка, для глухих играла.
Кому-то в голову пришла идея:
Устроить праздник, вроде карнавала
И слабо слышащих позвать людей.

Скрипач все знал, о да, он мог фальшивить.
Мог даже не касаться струн смычком,
Но он сыграл в глухом, беззвучном мире,
Как не играл до этого никто.

Им пела скрипка о любви и чуде,
Грустила нежно о большом и сложном,
Поплакала о том, чего не будет,
Утешила, что в жизни все возможно.

Скрипач закончил. В зале все поднялись.
Он оглушительней овации не знал,
Глухие люди скрипкой наслаждались
С его лица читая то, что он играл...
(Саша Нестерова)

Каждый день говорите любимым - "люблю"!
Каплю нежности смело дарите!
Не жалейте тепла!
Говорите слова!
О бесценной любви, говорите!
Каждый день повторяйте любимым - "люблю"!
Как молитву, устами твердите!
Не терзайте души!
Не печальте глаза!
О всецелой любви, говорите!
Каждый день объясняйтесь любимым в любви!
Утром, радости, солнце зажгите!
Не таите сердца!
Пусть стучат до конца!
Будьте искренни, в буре открытий!
Каждый день прошепчите любимым - "люблю"!
Словно песней, любовью живите!
В море трепетных слёз...
В мире ласковых грёз...
В миг последний... "люблю"
прошепчите.

Под маской умного - скрывается дурак.
На самом деле, все люди носят маски.
Но сняв её, увидишь ты лишь мрак.
Ведь мы живем во сне, лишенном краски.
-=-
Кто принял тень, тот жив сейчас, не умер.
Познал себя, увидел свой талант.
Отвергнув знание - получишь личный номер.
И жизнь твоя, закончится в момент.
-=-
Как написал в стихах поэт:
"Время идет, года меняют лица"
Но лицемерие - это другой портрет.
Все лицемеры - живут как в клетках птицы.
-=-
Когда оденешь маску, друг!
Ты станешь сильным, но на время.
Услышишь истинного счастья звук.
Пред тем как взвалишь это бремя.