ИЗ ПИСЕМ НА БОЛЬШУЮ ЗЕМЛЮ
Наш город в снег до пояса закопан.
И если с крыш на город посмотреть,
То улицы похожи на окопы,
В которых побывать успела смерть.
Вагоны у пустых вокзалов стынут,
И паровозы мертвые молчат, -
Ведь семафоры рук своих не вскинут
На всех путях, ведущих в Ленинград.
Луна скользит по небу одиноко,
Как по щеке холодная слеза.
И темные дома стоят без стекол,
Как люди, потерявшие глаза.
Но в то, что умер город наш, - не верьте!
Нас не согнут отчаянье и страх.
Мы знаем от людей, сраженных смертью,
Что означает: "Смертью смерть поправ".
Мы знаем: клятвы говорить непросто.
И если в Ленинград ворвется враг,
Мы разорвем последнюю из простынь
Лишь на бинты, но не на белый флаг!
И на Литейном был один источник. Трубу прорвав, подземная водаоднажды с воплем вырвалась из почвыи поплыла, смерзаясь в глыбы льда. Вода плыла, гремя и коченея, и люди к стенам жались перед нею, но вдруг один, устав пережидать, -наперерез пошел по кромке льда, ожесточась пошел, но не прорвался, а, сбит волной, свалился на ходу, и вмерз в поток, и так лежать осталсяздесь, на Литейном, видный всем, -во льду. А люди утром прорубь продолбилиневдалеке и длинною чредойк его прозрачной ледяной могиледо марта приходили за водой. Тому, кому пришлось когда-нибудьходить сюда, - не говори: "Забудь".Я знаю все. Я тоже там была, я ту же воду жгучую бралана улице, меж темными домами, где человек, судьбы моей собрат, как мамонт, павший сто веков назад, лежал, затертый городскими льдами. ("Твой путь", поэма; апрель 1945)
Поэзия подвигаАнна АхматоваМужествоМы знаем, что ныне лежит на весах
И что совершается ныне.
Час мужества пробил на наших часах,
И мужество нас не покинет. Не страшно под пулями мертвыми лечь,
Не горько остаться без крова,
И мы сохраним тебя, русская речь,
Великое русское слово. Свободным и чистым тебя пронесем,
И внукам дадим, и от плена спасем
Навеки.
... В грязи, во мраке, в голоде, в печали,
Где смерть, как тень, тащилась по пятам,
Такими мы счастливыми бывали,
Такой свободой бурною дышали,
Что внуки позавидовали б нам.
О да, мы счастье страшное открыли -
Достойно не воспетое пока, -
когда последней коркою делились,
последнею щепоткой табака;
Когда вели полночные беседы
У бедного и дымного огня,
Как будем жить, когда придет победа,
Всю нашу жизнь по-новому ценя. .
...Двойною жизнью мы сейчас живём,
в кольце и стуже, в голоде, в печали,
мы дышим завтрашним -
счастливым щедрым днем,
Мы этот день уже завоевали -
И ночь ли будет, утро или вечер,
но в этот день мы встанем и пойдем
воительнице-армии навстречу
в освобожденном городе своем.
Мы выйдем без цветов,
в помятых касках,
в тяжелых ватниках,
в промерзших полумасках,
как равные - приветствуя войска,
И, крылья мечевидные расправив,
над нами станет бронзовая слава,
держа венок в обугленных руках.
(Ольга Берггольц из "Февральского дневника")