А если женщина странная значит она...?

Или ещё не полюбила, или влюблена или любит. . Во всех остальных случаях - это обычная женщина..; -))

Странное существо женщина. Сначала она старается выйти замуж за сильного самостоятельного мужчину, а потом старается, чтобы из него вышла мягкая домашняя тряпка.

значит она чУдная или чуднАя

Ну, и как вы думаете, что вы знаете о странной любви? Что-то знаете? Ну, выкладывайте. К женатому мужчине? Однополая? В девяносто семь лет? К четырнадцатилетней американской девочке по имени Долорес Гейз? К овне? Так любить, чтоб топором убить? Спасибо, хватит, не будем увлекаться, ничего вы о ней не знаете, так что садитесь и читайте.

При первом взгляде на «Нет никого своее» поверить в это, может быть, и нелегко, но никакую такую специально безумную прозу Миранда Джулай писать не стремится. По форме ее рассказы — старые добрые маленькие реалистические истории о людских взаимоотношениях с непредсказуемым концом и кучей поводов для раздумий о природе человеческой. Хоть Хемингуэя вспомнить, хоть Реймонда Карвера. Просто реализм Миранды Джулай — со смещенным центром тяжести, как та пуля, что летит по диво-дивной траектории и, попав жертве в висок, может выйти из самого малопредсказуемого места. Для героинь «Нет никого своее» преград нет совсем. Они могут влюбиться в соседа аккурат в тот момент, когда он будет лежать в эпилептическом припадке, могут сожительствовать с собственным отцом, могут быть лесбиянками, которые на самом деле не лесбиянки, могут любить призрака, могут страстно хотеть принца Вильяма, а могут просто нежно заботиться о дочке слишком занятых семейными ссорами друзей или пытаться, разобраться в отношениях со своим совершенно обычным мужем — разницы никакой: что бы они ни делали, все равно получится полное сумасшествие.

Безумные книги бывают очень разные — уморительные, омерзительные, показательно-бессмысленные. У Джулай свое безумие — хитрозаплетенное из никаких логике не поддающихся действий загадочно устроенных и очень несчастных в личной жизни людей, крайне чувственное и бесконечно обаятельное. И при всей, казалось бы, катастрофической нежизнеспособности абсолютно всех мыслей, эмоций и поступков персонажей проникнутое удивительной всепобеждающей правотой. Если бы писательница знала старый советский анекдот про «дайте мне справку, что я странная женщина» , то наверняка написала бы рассказ о том, какая эта справка бесполезная вещь. Незачем никому ничего никакой справкой доказывать. Ну и что, что посылать сигналы твоему влагалищу все равно, что искать кабельные каналы в телевизоре, к которому кабельное телевидение вообще не подведено. Ну и что, что уступивший твоим слезным просьбам любимый призрак может воплотиться только в умирающего от рака старика или подростках серьезным нарушением внимания. Ну и что, что твоему отцу нечего оставить тебе в наследство, кроме двенадцати секретных движений, помогающих соблазнить женщину, — а ты сама женщина и даже не лесбиянка. Даже из таких положений найдется выход — чокнутый выход под стать проблеме. А если не найдется, значит, и не нужен он вовсе. Сью с курсов кройки и шитья не повезло: вместо платья получилось черт знает что — и «все женщины потянулись к бесформенной штуковине, как к костру. Она и правда была как костер — руками лучше не трогать, но глаз отвести невозможно».