Юмор

Как мне квадрат Малевича в аватарку вставить?

Анар Амир
Анар Амир
80 561
Для этого надо талант иметь, как у Малевича
Нурлан Укибасов
Нурлан Укибасов
54 128
Лучший ответ
Круглый дурак в квадрате- это не по Феншую.
Боком.
Лучше квадрат гипотенузы вставь. Он надежнее.
Олеся Юрьева
Олеся Юрьева
44 056
Анар Амир Тоже с углами. Меня не проведешь, школу не забыл
Их не один был (о) написан (о), но множество (чтобы уплочено было за каждый), поэтому примерно так:
Alexander Lisin
Alexander Lisin
13 467
Маркиза в кирзовом брезенте освещена неверным светом газа керогаза. 38 патрициев в автобусах и скафандрах жуют кафельные плитки и плачут, подпрыгивая на бугорках, выплевывая зубы и кусочки подчелюстных желёз. Нам радостно, им радостно – мы все теряем плоть и кость, развоплощение прекрасно! С красавицы красиво на изгибах стекали мысли. Лопалось стекло. Разбухли гланды и гонады. Медоточивый Чемберлен в бреду коверкал ковырялкой член. Шел листопад и осыпал нас чепухой и пыльным сухостоем. Бульдог проделывает сальто, и небо, состоящее из дыр, слилось в огромную дыру с бултыхающим бульдогом в центре. О-го-го, Джамбул! О-го-го! Бухгалтер вертит сальдо на унизанном указательном пальце. Он не унижен – нет, он пыжится, как пижма, завязанная туго в узел пижама мажордома. Сейчас он должен пукнуть. Комендант посмотрел на комендантские часы. Генералы были в полной боеготовности. Преодолевая манихейский бред, ворвался бард в страну, где всяческая всячина была развешана гирляндами по улицам, и недостатка не было ни в чем. Здесь был кирпич, и жаворонок с дудкой, и даже ржавый манихейский бред, развешенный на елке вместе с скарбом шаров и маленьких зверушек-потаскушек. В немыслимом и мысленном белье, в шлепках асбеста, бустилата и цемента, цвёл Дед Мороз – блаженные улыбки он запускал как шепелявые шутихи – пойдет направо – и любовницу заводит, пойдет налево - и Снегурочка убьет. Куда-то полз бюстгальтер. Бессмысленно сменялись мысли мыслью о том, что мысль сменила мысль без смысла. Галимая галиматья – мать беспорочности иностранной Беатриссы, владеющей с нашим пеплом в урне и абсурдом на полях, где вечно дремлет Таня. Понять меня хотите? Поймать причинно-следственную вязь – наймите абсурдопереводчика, аквалангиста вязкого варенья, в котором утопали дачные лучи отброшенные чеховским пенсне. Краб у газгольдера на гибридном грибном тротуаре шипящего гадюками карбида вот-вот и полетит на полюс через космос вместе с экспедицией апельсиновых Лиссабонов по немыслимой глиссаде, нисходящей, как глиссандо в подвалы толуола и мутона. Вот только дайте распрямиться пружинке молока, и будет фантастический прыжок! Карбид в шампанском нервничает, как обпившийся чаговым чаем Чапаева распаренный Чегевара. Раскатывая рулоны рубероида в полосы стреляющего звука канонады, раскатистый гром сотрясает небеса, как максимальную резонаторную полость. Прорабы рады, как рады прорабы! Мы не рабы, рабы немы, прорабы! Наелся, наконец-то, Нострадамус, Коперник тоже, кажется, наелся. И примус, торжествуя, рвется в космос, где радостно полощется Гагарин и гетеродин вертит мандарин по эллиптической орбите. Привет тебе, веселый, озорной, задорный и лихой апокалипсис! Смените энерджайзер Беатриче, бойчей бойскаута сегодня скачет Бирма, бьет в барабан сурок сырком «Орбита», и воздвигает суперстяг на сверхрейхстаг Кантария, танцуя в стиле кантри танец танго. А может, манго. Или кока-банго. Кавалергард Бергольц колотит в рынду – ему обрыдла томная Долорес. Сейчас я выражусь загадочно совсем: «Умора кварты мегаполис семь». Нектарные фигуры гиацинта похожи на балет былого мыла. Это просто добела засахаренный хрустящий мёд. Кургузый кварк в картузе от Кутюрье совсем запутался в забавной кутерьме. И кувыркается, и кувыркается. Безостановочно. Забудь, что растет уже елка, которую распустят на доски для наших гробов, магнолия могилы соскользнет в глобальном белом мыле монгольфьера. Всё будет в облаках и пеньюарах. И в нежных, как Наташа, парашютах. Нас радует столичный апельсин стекающей капели с сосулек жидких и холодных, как квартира на улице Некрасова у морга. Бартакальяна – брат кальяна, весь только что как из гиперпространства: поскрипывает свежей кожей, как кочан. Врач Парацельс по прозвищу «врацельс» держал винтовку нежно, словно скрипку. Винтовка толкалась, как живая.
Анар Амир Нобелевскую премию получит тот, кто это прочитает
весь - нивайдёт ))))
нельзя сотворить здесь!
с Вазелином