Помогите с литературой

У Булгакова Иисус назван именем Иешуа. Возможно, Булгаков использует этот прием для того, чтобы показать отличия Иисуса и Иешуа. Иисус – греческий вариант арамейского имени. Для всех образованных людей Иисус – основатель новой религии, Богочеловек, Бог-Сын, принесенный в жертву за грехи человечества, т. е. фигура легендарная. Иешуа – имя арамейское, и его носитель – обычный человек. Булгаковский герой моложе библейского, он иногда неловок, несообразителен, более человечен. Ведь он пожалел Пилата, почувствовав его боль, и это подтверждают слова Иешуа: Истина прежде всего в том, что у тебя болит голова, и болит так сильно, что ты малодушно помышляешь о смерти. Ты не только не в силах говорить со мной, но тебе даже трудно глядеть на меня. И сейчас я невольно являюсь твоим палачом, что меня огорчает. Но мучения твои сейчас кончатся, голова пройдет. (2, с. 232); Ну вот, все и кончилось, и я чрезвычайно этому рад. Я советовал бы тебе, игемон, оставить на время дворец и погулять пешком где-нибудь в окрестностях, ну хотя бы в садах на Елеонской горе. (2, с. 233).

Различны и образы Пилата в библейском толковании и в романе Булгакова. В Библии Пилат – фигура, символизирующая имперский Рим, язычество. Собственно в Библии Пилат лишь статист, подающий реплики Иисусу. В романе Булгакова Пилат – живой человек, который любит собаку, жалеет и пытается спасти бродячего философа, боится потерять высокое положение и жизнь. Это подтверждают такие слова и мысли Пилата: «Все было кончено, и говорить более было не о чем, Га-Ноцри уходил навсегда, и страшные, злые боли прокуратора некому излечить; от них нет средства, кроме смерти». (2, с. 243); «Нет, это не оттого, что душно, а тесно мне стало с тобой, Каифа. Побереги себя, первосвященник». (2, с. 244)

Различно и содержание эпизодов встречи в целом. Если внимательно прочесть два библейских текста, то можно понять, что Матфей уделяет большее внимание действиям, а Иоанн – словам.

В Евангелие от Матфея практически нет пересказа разговора Пилата с Иисусом. Здесь мы встречаем только описания действий, к которым привели слова: «Иисуса предали Пилату; Тогда отпустил им Варавву, а Иисуса, бив, предал на распятие»

Иоанн же уделяет большее внимание диалогу: «Пилат сказал ему: итак, Ты Царь? Иисус отвечал: ты говоришь, что Я Царь. Я на то родился и на то пришел в мир, чтобы свидетельствовать об истине; всякий, кто от истины, слушает гласа Моего. Пилат сказал Ему: что есть истина?»

Булгаков в описании встречи строит ее подобно театральному действию, наблюдаемому зрителем – вначале Воландом, затем писателями, а в итоге, читателем. Он продумывает не только слова и действия героев, но и обстановку, «декорации», в которых разыгрывается эта трагедия: «Кипарисы и пальмы» вокруг «колоннады между двумя крыльями дворца Ирода Великого»; мозаичный пол, кресло, бронзовая статуя. Булгаков вводит в сцену секретаря и конвой римских легионеров, самой колоритной фигурой которого является Крысобой.

Здесь и проявляется то, что роман изначально задумывался как Евангелие от Сатаны. Библейские Евангелисты не могли видеть данных событий, а вот Воланд сказал, что лично наблюдал за этим. Таким образом, автор получил некую свободу в выражении своего понимания значения этих событий. Ведь Воланд мог чувствовать, что у Пилата болит голова, что «розовый запах заполонил все вокруг» Поэтому в изложении событий Булгаков уделяет большое внимание деталям, подчеркивая достоверность изложения событий Воландом.

Также Михаил Афанасьевич дает нам такую деталь, как мучительные мысли Пилата о бессмертии. Ведь в принципе, бессмертие рассматривается людьми, как желаемая вечная жизнь. Скорее всего, Пилат не глупый человек и понимает, что принесет ему вечная жизнь. Эти его опасения и сбываются в наказание за трусость.