Докажите что Бедная Лиза сетиментальная повесть

Сюжет повести заимствован Карамзиным из европейской любовной литературы, однако перенесён на «русскую» почву. Автор намекает, что лично знаком с Эрастом («Я познакомился с ним за год до его смерти. Он сам рассказал мне сию историю и привел меня к Лизиной могиле» [1]) и подчёркивает, что действие происходит именно в Москве и её окрестностях, описывает, например, Симонов и Данилов монастыри, Воробьёвы горы, создавая иллюзию достоверности. Для русской литературы того времени это было новаторством: обычно действие произведений разворачивалось «в одном городе» . Первые читатели повести восприняли историю Лизы как реальную трагедию современницы — не случайно пруд под стенами Симонова монастыря получил название Лизина пруда, а судьба героини Карамзина — массу подражаний. Росшие вокруг пруда дубы были испещрены надписями — трогательными («В струях сих бедная скончала Лиза дни; Коль ты чувствителен, прохожий, воздохни!» ) и едкими («Здесь бросилася в пруд Эрастова невеста. Топитесь, девушки: в пруду довольно места!») [2].

Однако несмотря на кажущееся правдоподобие, мир, изображённый в повести, идилличен: крестьянка Лиза и её мать обладают утончённостью чувств и восприятия, их речь грамотна, литературна и ничем не отличается от речи дворянина Эраста. Жизнь бедных поселян напоминает пастораль:

Между тем молодой пастух по берегу реки гнал стадо, играя на свирели. Лиза устремила на него взор свой и думала: «Если бы тот, кто занимает теперь мысли мои, рождён был простым крестьянином, пастухом, — и если бы он теперь мимо меня гнал стадо своё: ах! я поклонилась бы ему с улыбкою и сказала бы приветливо: „Здравствуй, любезный пастушок! Куда гонишь ты стадо своё? И здесь растет зелёная трава для овец твоих, и здесь алеют цветы, из которых можно сплести венок для шляпы твоей“. Он взглянул бы на меня с видом ласковым — взял бы, может быть, руку мою… Мечта! » Пастух, играя на свирели, прошел мимо и с пёстрым стадом своим скрылся за ближним холмом.

Повесть стала образцом русской сентиментальной литературы. В противовес классицизму с его культом разума Карамзин утверждал культ чувств, чувствительности, сострадания: «Ах! Я люблю те предметы, которые трогают моё сердце и заставляют меня проливать слезы нежной скорби!» [3]. Герои важны прежде всего способностью любить, отдаваться чувствам. Сословного конфликта в повести нет: Карамзин в равной степени сочувствует и Эрасту, и Лизе. Кроме того, в отличие от произведений классицизма, «Бедная Лиза» лишена морали, дидактизма, назидательности: автор не поучает, а пытается вызвать у читателя сопереживание героям.

Повесть отличает и «гладкий» язык: Карамзин отказался от старославянизмов, высокопарности, что сделало произведение лёгким для чтения.