Мне срочно нужна система образов "Антигоны" Ж. Ануя. Поверьте это срочно!!!!

Антигона - трагический герой (в уже негероическом мире) , центр трагедии, камертон, экзистенциальная героиня (только сделав выбор, сказав "нет" всему миру, она может восстановить ценность жизни и реализовать подлинное существование; хотя всё, что говорит А. , она говорит самой себе) .

Креон - тиран, вступающий в конфликт с Антигоной. Его Государство (Фивы) - внешний мир, система, противостоящая "маленькой Антигоне". Но в финале К. прозревает и раскаивается, т. е. это не вполне герой-антагонист, у него тоже своя трагедия. К. - лицо страдающее: не он посягает на судьбу государства, а государство подчиняет его себе. Это "ремесленник", выполняющий необходимую повседневную работу, не всегда приятную. Он знает, что не прославится, но желает установить хоть какой-то порядок. Размышлять о ценностях некогда, если ведешь корабль в бурю. К. осознает низость своего компромисса. К. отнюдь не противостоит Антигоне, но поступить по другому не может. Это герой, отказавшийся от своей подлинной высокой роли.

Остальных героев можно разделить на тех, кто трагически повязан с Антигоной и обречен, и тех, кто представляет враждебный ей мир государства и остается жить. По Аную, "герои" и "люди на каждый день". Первые - Гемон (сын К. , любящий А. ) и Эвридика (жена К.) . Вторые - стража ("неплохие парни", "слуги гос-ва", которые будут существовать всегда) . Последний человек, с которым разговаривает А. - стражник, и она не может пробиться к человеческому в этом человеке, он остается функцией.

Еще одна группа героев - посредники между А. и миром: Исмена, кормилица (они пытаются излечить А. , вернуть её в этот мир, но А. ищет полноты жизни, а не убежища) . У К. тоже есть свой посредник - ребенок, мальчик-прислужник. Он разговаривает с ним, а на самом деле пытается оправдаться перед собой, К. тотально одинок.

Вестник, Пролог и Хор - герои, унаследованные из античности. Эти персонажи могут находиться внутри эстетического действия и снаружи, вне условной действительности. Во втором случае они создают вторичную условность, остраняют действие, как это свойственно интеллектуальной драме. Зритель ощущает рампу, которая позволяет ему не слиться с персонажем.