Игра в бисер. Триада. Расставание.

"Через три дня Лидия Михайловна уехала. Накануне она встретила меня после школы и проводила до дому.
— Поеду к себе на Кубань, — сказала она, прощаясь. — А ты учись спокойно, никто тебя за этот дурацкий случай не тронет. Тут виновата я. Учись, — она потрепала меня по голове и ушла.
И больше я ее никогда не видел.
Среди зимы, уже после январских каникул, мне пришла на школу по почте посылка. Когда я открыл ее, достав опять топор из-под лестницы, — аккуратными, плотными рядами в ней лежали трубочки макарон. А внизу в толстой ватной обертке я нашел три красных яблока.
Раньше я видел яблоки только на картинках, но догадался, что это они. " (В. Распутин "Уроки французского")

Шолохов "тихий Дон"

Григорий оторвал от себя исступленно целовавшую его Аксинью, пошел проститься с дедом Сашкой и остальными.
Закутав ребенка, Аксинья вышла провожать.
Григорий коснулся губами влажного лобика дочери, подошел к коню.
— Садись в сани! — крикнул отец, трогая лошадей.
— Не, верхом я.
Григорий с рассчитанной медлительностью затягивал подпруги, садился на коня и разбирал поводья. Аксинья, касаясь пальцами его ноги, часто повторяла:
— Гриша, погоди… что-то хотела сказать… — И морщилась, вспоминая, растерянная, дрожащая.
— Ну, прощай! Дите гляди… Поеду, а то батя вон где уж…
— Погоди, родимый!. . — Аксинья левой рукой хватала холодное стремя, правой прижимая завернутого в полу ребенка, и глядела ненасытно, и не было свободной руки, чтобы утереть слезы, падавшие из широко открытых немигающих глаз.
На крыльцо вышел Вениамин.
— Григорий, пан зовет.
Григорий выругался, взмахнул плетью и поскакал со двора. Аксинья бежала за ним следом, застревая в сугробах, засыпавших двор, и неловко вскидывая обутыми в валенки ногами.
На гребне Григорий догнал отца. Крепясь, оглянулся. Аксинья стояла у ворот, прижимая к груди закутанного в полу ребенка, ветер трепал, кружил на плечах ее концы красного шалевого платка.
....

По крутому склону яра, по тропинке, пробитой в траве и усеянной
овечьими орешками, он осторожно спустился в яр, неся на руках Аксинью.
Безвольно опущенная голова ее лежала у него на плече. Он слышал свистящее,
захлебывающееся дыхание Аксиньи и чувствовал, как теплая кровь покидает ее
тело и льется изо рта ему на грудь. Следом за ним сошли в яр обе лошади.
Фыркая и гремя удилами, они стали жевать сочную траву.
Аксинья умерла на руках у Григория незадолго до рассвета. Сознание к
ней так и не вернулось. Он молча поцеловал ее в холодные и соленые от
крови губы, бережно опустил на траву, встал. Неведомая сила толкнула его в
грудь, и он попятился, упал навзничь, но тотчас же испуганно вскочил на
ноги. И еще раз упал, больно ударившись обнаженной головой о камень.
Потом, не поднимаясь с колен, вынул из ножен шашку, начал рыть могилу.
Земля была влажная и податливая. Он очень спешил, но удушье давило ему
горло, и, чтобы легче было дышать, он разорвал на себе рубашку.
Предутренняя свежесть холодила его влажную от пота грудь, и ему стало не
так трудно работать. Землю он выгребал руками и шашкой, не отдыхая ни
минуты, но пока вырыл могилу глубиной в пояс - ушло много времени.
Хоронил он свою Аксинью при ярком утреннем свете. Уже в могиле он
крестом сложил на груди ее мертвенно побелевшие смуглые руки, головным
платком прикрыл лицо, чтобы земля не засыпала ее полуоткрытые, неподвижно
устремленные в небо и уже начавшие тускнеть глаза. Он попрощался с нею,
твердо веря в то, что расстаются они ненадолго.. .
Ладонями старательно примял на могильном холмике влажную желтую глину и
долго стоял на коленях возле могилы, склонив голову, тихо покачиваясь.
Теперь ему незачем было торопиться. Все было кончено.
В дымной мгле суховея вставало над яром солнце. Лучи его серебрили
густую седину на непокрытой голове Григория, скользили по бледному и
страшному в своей неподвижности лицу. Словно пробудившись от тяжкого сна,
он поднял голову и увидел над собой черное небо и ослепительно сияющий
черный диск солнца.

Дан приказ: ему - на запад,
Ей - в другую сторону.
Уходили комсомольцы
На гражданскую войну.

Уходили, расставались,
Покидая тихий край.
"Ты мне что-нибудь, родная,
На прощанье пожелай".

И родная отвечала:
"Я желаю всей душой, -
Если смерти, то - мгновенной,
Если раны - небольшой.

А всего сильней желаю
Я тебе, товарищ мой,
Чтоб со скорою победой
Возвратился ты домой".

Он пожал подруге руку,
Глянул в девичье лицо:
"А еще тебя прошу я -
Напиши мне письмецо".

"Но куда же напишу я?
Как я твой узнаю путь? " -
"Все равно, - сказал он тихо,
Напиши.. . куда-нибудь! "

Дан приказ: ему - на запад,
Ей - в другую сторону.
Уходили комсомольцы
На гражданскую войну.

вы такое не читаете