рассказ "Детство " Максим Горький

Алексей попадает в семью деда тогда, когда дела
у Каширина ещё шли неплохо.
Семья жила в достатке, и дед пока всем доволен.

Прежде чем завести красильню, он много лет бурлачил на
Волге, таскал с товарищами на себе неподъёмные баржи,
надрывался, терпя издевательства от хозяев.
Жуткий призрак нищеты заставлял его всю жизнь,
подобно Чичикову, собирать и беречь копейку,
трястись над каждым рублём.
Кода Василий Васильич обзавёлся семейством,
разбогател, открыл красильню, он нещадно
эксплуатировал работников и своих, домашних.
Он не захотел отделить взрослых женатых сыновей,
чтобы не пришлось отдавать им часть причитающегося
имущества.
Дочь Варвару Каширин лишил приданого за то,
что та самовольно вышла замуж.
Алёшины дядья нещадно дерутся между собой, но деда
это не останавливает.
И только изрядно выпив, захмелев, он с тоской признаётся
себе, в каком "гадюшнике" живёт.
Алеша оказался в семье, где родственники
враждовали из-за наследства, издевались
над слепым Григорием, применяли физические наказания.
До того как Алеша стал жить в доме деда, он никогда не
видел, чтобы детей били. Но здесь сам мальчик стал
относиться к числу тех, кого за любую провинность били.
Дед наказывал таким способом всех детей в доме.
Поначалу мальчик сопротивлялся, пытался доказывать
деду, что тот не прав, но вскоре смирился и с этим.
Очень обижало Алешу также и то, что дед бил бабушку,
когда считал, что та лезет не в свое дело.
Он не раз говорил своему деду об этом, но тот злился
еще больше.
Трудно мальчику жить в таких условиях,
где он наблюдает ужасающие картины пьяной жестокости,
озорства, издевательства над слабыми,
семейных драк из-за собственности, звероподобный
облик дерущихся братьев.
Алеша "отбивается от рук" и перестает бояться деда.
Семья, в конце концов, распадается.
Страшный пожар уничтожает львиную долю имущества.
Расселяются дядья, но также пьют и приходят бить
окна в новый отцовский дом.
Василий Каширин разоряется и перестает содержать
Алешу и бабушку.
Разоряется, нищает и ещё больше "усыхает" душою дед.
Жалкий, просящий милостыню, морящий голодом
бабушку и внука, предстаёт он перед нами в конце повести.

Это повесть.