Под старый клавесин... Что о нем в литературе, музыке, живописи?

Сегодня клавесин -
Звучит по-новому,
И за окном не улица,
А лес
Таинственный, отныне
Ставший кровом
Для нас, под чашей
Глиняных небес.

Я сегодня - красотка и леди .
Ты - с гитарой - и Леннон, и Джон .
Пусть от зависти плачут соседи .
И жуют, как резинку - " Пижон ..."
Жаль, что нет у меня клавесина .
Клавесин - это где - то - рояль .
Я сегодня - твоя Клементина .
Жаль - не Тина ...Действительно - жаль .

Вычурный старинный клавесин
С клавишами из слоновой кости
В доме у дворян уездных был.
К ним по вечерам съезжались гости.

Старый клавесин, изъеденный веками,
С пожелтевшим строем клавиш,
Тихо шелестит сонатными штрихами,
Он дождю забвения товарищ.

Лаура у клавесина

Чуть коснёшься ты струны послушной —
Чудо! — то, как статуя, бездушный,
То бесплотный, молча я стою.
Смертью, жизнью — всем ты завладела.
Словно Филадельфиа, из тела
Душу исторгаешь ты мою.

Мир, как будто зачарован,
К звукам сладостным прикован.
Обрывая дней полёт,
Полноту блаженства пьёт.
Самый воздух, замирая,
Чутко внемлет песням рая.
Как меня твой дивный взор —
Всё пленяет звуков хор.

Вот они, как в сладострастной буре,
Гимном счастью вознеслись, —
Так новорождённые, в лазури,
Ангелы стремятся ввысь,
Так из тьмы, где Хаоса владенья,
В грозовую ночь миротворенья
Роем огненных шаров
Извергались тысячи миров.

Звуки льются, то журча украдкой,
Словно ключ по гальке гладкой,
То сильны, как бурный вал,
Бьющий в твердь гранитных скал;
Грозны, как гром, что в оркестр урагана
Мощно врывается гулом органа,
Смутны, как ветер весной
В липовой чаще,
Дышащий негой ночной,
Томный, пьянящий.

Горестны, как полный грустных пеней
Ропот сожалений в той ночи, где тени
Бродят, плача, где Коцит
Волны слёз в глухую даль стремит.

Дева, молви! Не сошла ль ты с неба,
Вестница возвышенная Феба?
Не в Элизии ль возник
Твой божественный язык?

Перевод - В. В. Левика
Или так:

Владимир Бенедиктов ДЕВА ЗА КЛАВЕСИНОМ
ДЕВА ЗА КЛАВЕСИНОМ

(Из Шиллера)

Клавесин, перстам твоим послушный,
Зазвучал: я слышу гимн небесный -
И стою, как истукан бездушный,
И парю, как гений бестелесный.

Воздух, только б не нарушить
Тех мелодий, что он слышит,
Только б слышать, только б слушать,
Притаился и не дышит.
Мнится: полный круг созданья
Тает в неге обаянья;
Охватила ты его
Струн волшебных перебором,
Как сковала беглым взором
Область сердца моего

Звуки льются в огненных размерах:
Кажется, все вновь и вновь творимы.
На струях, как на небесных сферах,
В звуках тех родятся херувимы;
Кажется, из недр хаоса блещет
Новый мир, и в вихре мирозданья
Восходя, за солнцем солнце хлещет
Бурными потоками сиянья.

Слышится мне в сладких
Переливных тонах -
Ручеек на гладких
Камешках надонных;

Слышится мне - то по тучам гремящий,
Божий орган тот, где, сыпля перуны,
Рвутся сверкающей молнии струны;
То по уступам с обрывов скользящий
С шумом глухим, из раската в раскат,
Прыщущий пеной широкий каскад;

То ласкательно - игривый
Вперескок через лесок
Шаловливо листья ивы
Покачнувший ветерок;

То мне в стенающих звуках открыта
Адская бездна, где волны Коцита -
Слезные волны текут через край;
То предо мной разверзается рай,

И готов спросить у девы
Я сквозь трепет в этот миг:
То не райские ль напевы,
Не предвечный ли язык?

(это правда не клавесин, а фортепьяно, но картина Федотова от этого не хуже)

Я помню, как из тьмы былого,
Едва закутана в вуаль,
Ты появилась, в мире новом,
Где я нашел свою печаль.

Тот мир, тобой давно забытый,
Он возвратился, дверь открыв,
Когда устав от вечной битвы
Я услыхал былой мотив.

И там, под звуки клавесина,
Ты позвала на менуэт,
Во время танца ты спросила,
Знаком ли мне любви обет.

Знаком, конечно, синьорина,
Измена – смерть! Клинок стальной,
Пронижет насквозь кирасиру,
Навек останется со мной.

Готов ли ты принять мой вызов,
И смерть пустить под балдахин.
Ответил я, начнем же тризну,
А смерть, ну что ж, не я один…
(А. Анфилатов)

Старый клавесин

Музыка – Р. Паулс
Слова – Б. Пахомов
Исполнение – Б. Пахомов

При королях и принцах играл ты на балах,
Где кольца – на мизинцах, а дамы – в кружевах.
Где кардиналов нету, а королей – как мух,
И где цвели поэты и правил музы дух.

Клавесин – свидетель той поры.
На тебе застыла та эпоха.
Где рубили шеи топоры,
Где над всем глумились скоморохи.

Поднимал топор над собой палач,
Раздувал костер инквизитор-врач.
И вот обезглавлен некий Томас Мор,
И вот Жанну Д’Арк поглотил костер.

Клавесин – свидетель той поры.
На тебе застыла та эпоха.
Где рубили шеи топоры,
Где над всем глумились скоморохи.

А сегодня твой удел – музей,
Где пылятся утварь и картины,
Где от современных бар-“князей”
Стонут все, не только клавесины.

Новая эпоха, новый дом,
Новые одежды и привычки.
Только ты жалеешь об одном:
У тебя к эпохе нет отмычки.

"Я говорю сейчас словами теми,
Что только раз рождаются в душе,
Жужжит пчела на белой хризантеме,
Так душно пахнет старое саше.

И комната, где окна слишком узки,
Хранит любовь и помнит старину,
А над кроватью надпись по-французски
Гласит: "Seigneur, ayez pitie de nous"*

Ты сказки давней горестных заметок,
Душа моя, не тронь и не ищи.. .
Смотрю, блестящих севрских статуэток
Померкли глянцевитые плащи.

Последний луч, и желтый и тяжелый,
Застыл в букете ярких георгин,
И как во сне я слышу звук виолы
И редкие аккорды клавесин. " А. Ахматова.

***

МАЛЕНЬКИЙ ВЕНСКИЙ ВАЛЬС

"Десять девушек едут Веной.
Плачет смерть на груди гуляки,
Есть там лес голубиных чучел
и заря в антикварном мраке.
Есть там залы, где сотни окон
и за ними деревьев купы.. .
О, возьми этот вальс,
этот вальс, закусивший губы.

Этот вальс, этот вальс,
полный смерти, мольбы и вина,
где шелками играет волна.

Я люблю, я люблю, я люблю,
я люблю тебя там, на луне,
и с увядшею книгой в окне,
и в укромном гнезде маргаритки,
и в том танце, что снится улитке.. .
Так порадуй теплом
этот вальс с перебитым крылом.

Есть три зеркала в венском зале,
где губам твоим вторят дали.
Смерть играет на клавесине
и танцующих красит синим
и на слезы наводит глянец.
А над городом - тени пьяниц.. .
О, возьми этот вальс,
на руках умирающий танец.

Я люблю, я люблю, мое чудо,
я люблю тебя вечно и всюду,
и на крыше, где детство мне снится,
и когда ты поднимешь ресницы,
а за ними, в серебряной стуже, -
старой Венгрии звезды пастушьи
и ягнята и лилии льда.. .
О, возьми этот вальс,
этот вальс "Я люблю навсегда".

Я с тобой танцевать буду в Вене
в карнавальном наряде реки,
в домино из воды и тени.
Как темны мои тростники!. .
А потом прощальною данью
я оставлю эхо дыханья
в фотографиях и флюгерах,
поцелуи сложу перед дверью -
и волнам твоей поступи вверю
ленты вальса, скрипку и прах. " Ф. Лорка

Под музыку Вивальди, Вивальди, Вивальди
Под музыку Вивальди, под вьюгу за окном,
Печалиться давайте, давайте, давайте,
Печалиться давайте об этом и о том.
Об этом и о том.

Вы слышите, как жалко, как жалко, как жалко,
Вы слышите, как жалко и безнадежно как
Заплакали сеньоры, их жены и служанки,
Собаки на лежанках и дети на руках.

И стало нам так ясно, так ясно, так ясно,
Что на дворе ненастно, как на сердце у нас,
Что жизнь была напрасна,
Что жизнь была прекрасна,
Что все мы будем счастливы
Когда-нибудь, бог даст.

И только ты молчала, молчала, молчала
И головой качала любви печальной в такт,
А после говорила: "Поставьте все сначала,
Мы все начнем сначала,
Любимый мой, итак... "

Под музыку Вивальди, Вивальди, Вивальди
Под музыку Вивальди, под славный клавесин,
Под скрипок переливы, под завыванье вьюги
Условимся друг друга любить, что было сил.

Сергей Никитин