Игра в бисер. День знаний. По-западному.

Ну как тут без Франсуа Вийона!
Баллада примет (пер. И. Эренбурга)

Я знаю, кто по-щегольски одет,
Я знаю, весел кто и кто не в духе,
Я знаю тьму кромешную и свет,
Я знаю - у монаха крест на брюхе,
Я знаю, как трезвонят завирухи,
Я знаю, врут они, в трубу трубя,
Я знаю, свахи кто, кто повитухи,
Я знаю все, но только не себя.

Я знаю летопись далеких лет,
Я знаю, сколько крох в сухой краюхе,
Я знаю, что у принца на обед,
Я знаю - богачи в тепле и в сухе,
Я знаю, что они бывают глухи,
Я знаю - нет им дела до тебя,
Я знаю все затрещины, все плюхи,
Я знаю все, но только не себя.

Я знаю, кто работает, кто нет,
Я знаю, как румянятся старухи,
Я знаю много всяческих примет,
Я знаю, как смеются потаскухи,
Я знаю - проведут тебя простухи,
Я знаю - пропадешь с такой, любя,
Я знаю - пропадают с голодухи,
Я знаю все, но только не себя.

Я знаю, как на мед садятся мухи,
Я знаю смерть, что рыщет, все губя,
Я знаю книги, истины и слухи,
Я знаю все, но только не себя.

Пьер де Ронсар

Расстался я с тобой, блаженная свобода.
На шею мне ярмо надел прекрасный пол.
Хоть я ломал его, но — подъяремный вол! —
Подставил шею вновь, как мне велит природа:

Я без любви — свинец, я — сущая колода!
Но полюбил — и вновь гармонию обрел,
Окрепла Муза, стал торжественным глагол,
Рассудок прояснен, и в мыслях нет разброда.

Созданья моего пера! Ронсаров род,
Как сыновьям, продлить приходит вам черед.
Кого мне воспевать — я знаю, бог — свидетель!

В античности седой всегда найдешь пример.
Елена, красота ее и добродетель —
Сюжет, которым так утешен был Гомер!

Райнер Мария Рильке ЧАСОСЛОВ
Книга вторая

Среди Твоих рабов - я самый робкий,
я в мир гляжу из узкого окна
и понимаю только неторопкий
закон вещей, а жизнь людей темна.

Но дерзостью моей не посчитай
и гневным светом из очей не брызни,
когда, переступая через край,
скажу: мы все ведем чужие жизни.
Случайны судьбы, лица, дни, заботы,
сомненья, страхи, мелкие щедроты,
все перепутано, подменено -
мы только маски, лиц нам не дано.

Я думаю, сокровища лежат
на кладбищах, где жизни без отрады
таят никем не найденные клады -
доспехи, и короны, и наряды -
никто не надевает свой наряд, -
подняться бы, заговорить им надо, -
но не восстанут, не заговорят.

И вечером, когда в груди теснится
мечта уйти неведомо куда,
я знаю: все пути ведут туда,
где мертвое сокровище таится.
Там нет деревьев, местность там ровна,
и лишь одна высокая стена
окружит это место, как темницу;
но вся она - тяжелые ворота,
ряды решеток без числа и счета, -
но вся она людьми возведена.

Д. Бруно

Ищите Истину и позабудьте тени!
Ведь то, что есть сейчас, ценней грядущих благ.
Я знаю, жизнь дана для лучших достижений,
Но, чтоб беспечно жить, с улыбкой на устах,
Я рад тому, что есть, и новых жду мгновений,
С двойною радостью в сияющих очах!

Р. Бернс

Кто честной бедности своей
Стыдится и все прочее,
Тот самый жалкий из людей,
Трусливый раб и прочее.
При всем при том,
При всем при том,
Пускай бедны мы с вами,
Богатство - Штамп на золотом,
А золотой - Мы сами!
Мы хлеб едим и воду пьем,
Мы укрываемся тряпьем
И все такое прочее,
А между тем дурак и плут
Одеты в шелк и вина пьют
И все такое прочее.
При всем при том,
При всем при том,
Судите не по платью.
Кто честным кормится трудом,
Таких зову я знатью,
Вот этот шут - природный лорд.
Ему должны мы кланяться.
Но пусть он чопорен и горд,
Бревно бревном останется!
При всем при том,
При всем при том,
Хоть весь он в позументах,
- Бревно останется бревном
И в орденах, и в лентах!
Король лакея своего
Назначит генералом,
Но он не может никого
Назначить честным малым.
При всем при том,
При всем при том,
Награды, лесть И прочее
Не заменяют Ум и честь
И все такое прочее!
Настанет день и час пробьет,
Когда уму и чести
На всей земле придет черед
Стоять на первом месте.
При всем при том,
При всем при том,
Могу вам предсказать я,
Что будет день,
Когда кругом
Все люди станут братья!

В. Блейк
Мотылек
Жаль мотылька!
Моя рука
Нашла его
В раю цветка.

Мой краток век.
Твой краток срок.
Ты человек.
Я мотылек.

Порхаю, зная:
Сгребет, сметет
Рука слепая
И мой полет.

Но если мыслить
И значит - быть,
А кончив мыслить,
Кончаем жить, -

То жить желаю
Мой краткий срок, -
Весь век порхая, -
Как мотылек

...Там, за далью непогоды,
Есть блаженная страна:
Не темнеют неба своды,
Не проходит тишина.

Но туда выносят волны
Только сильного душой!. .
Смело, братья, бурей полный
Прям и крепок парус мой.

"(...)Поклон тебе, земля, вместилище плодов,

Здоровья, злаков, руд, народов, городов,

Земля-кормилица, о, как ты терпелива!

недвижности своей ты хороша на диво,

Благоуханная, одетая в наряд,

Где вытканы цветы и ленты рек пестрят.

Поклон тебе, земля, о корень сокровенный,

Стопа животного — его зовут вселенной,

Избранница небес, подножие дворца,

Чьих ярусов не счесть, чьей выси нет конца.

Поклон тебе, сестра и мать царя природы,

Владычица всего: огни, ветра и воды

Подчинены тебе. Как ярко озарил

Тебя простор небес сиянием светил,

И солнечный огонь, плывя по небосводу,

Струит сквозь облака свой жар тебе в угоду,

И, остужая зной, доносится с морей

То ласковый зефир, то яростный борей,

Вода морей и рек тебя омыла щедро,

По венам, словно кровь, в твои струится недра. (...)" Г. де Баркас (16-ый век) , из поэмы "Неделя", пер. А Ревича.

*****

"По неразумию древние так восхваляли титана,
Чьим раченьем с небес людям огонь принесен:
Тот, кто громовый трезубец сумел у Юпитера выкрасть,
БОльшую славу стяжал, чем Япетид Прометей. " Дж. Мильтон, "Изоретателю пороха", пер. Ю. Корнеева.

От жажды умираю над ручьем.
Смеюсь сквозь слезы и тружусь, играя.
Куда бы ни пошёл, везде мой дом,
Чужбина мне — страна моя родная.
Я знаю всё, я ничего не знаю.
Мне из людей всего понятней тот,
Кто лебедицу вороном зовёт.
Я сомневаюсь в явном, верю чуду.
Нагой, как червь, пышней я Всех господ.
Я всеми принят, изгнан отовсюду.
Я скуп и расточителен во всём.
Я жду и ничего не ожидаю.
Я нищ, и я кичусь своим добром.
Трещит мороз — я вижу розы мая.
Долина слёз мне радостнее рая.
Зажгут костер — и дрожь меня берёт,
Мне сердце отогреет только лед.
Запомню шутку я и вдруг забуду,
Кому презренье, а кому почёт.
Я всеми принят, изгнан отовсюду.
Не вижу я, кто бродит под окном,
Но звезды в небе ясно различаю.
Я ночью бодр, а сплю я только днем.
Я по земле с опаскою ступаю,
Не вехам, а туману доверяю.
Глухой меня услышит и поймёт.
Я знаю, что полыни горше мёд.
Но как понять, где правда, где причуда?
А сколько истин? Потерял им счет.
Я всеми принят, изгнан отовсюду.
Не знаю, что длиннее — час иль год,
Ручей иль море переходят вброд?
Из рая я уйду, в аду побуду.
Отчаянье мне веру придаёт.
Я всеми принят, изгнан отовсюду.

Я душу смутную мою,
Мою тоску, мою тревогу
По завещанию даю
Отныне и навеки Богу
И призываю на подмогу
Всех ангелов - они придут,
Сквозь облака найдут дорогу
И душу Богу отнесут.

Засим земле, что наша мать,
Что нас кормила и терпела,
Прошу навеки передать
Мое измученное тело,
Оно не слишком раздобрело,
В нем черви жира не найдут,
Но так судьба нам всем велела,
И в землю все с земли придут.

Согласна с Татьяной Макаровой. Ну как тут без Вийома 8-))))
Ну и без Вильяма нашего Шекспира тоже нельзя никак!
Быть или не быть, вот в чем вопрос. Достойно ль
Смиряться под ударами судьбы,
Иль надо оказать сопротивленье
И в смертной схватке с целым морем бед
Покончить с ними? Умереть. Забыться.
И знать, что этим обрываешь цепь
Сердечных мук и тысячи лишений,
Присущих телу. Это ли не цель
Желанная? Скончаться. Сном забыться.
Уснуть.. . и видеть сны? Вот и ответ.
Какие сны в том смертном сне приснятся,
Когда покров земного чувства снят?
Вот в чем разгадка. Вот что удлиняет
Несчастьям нашим жизнь на столько лет.
А то кто снес бы униженья века,