8 сентября 1826 года Николай I дал аудиенцию А. С. Пушкину, вернув его из Михайловской ссылки.

"Император долго беседовал со мною и спросил меня:

«Пушкин, если бы ты был в Петербурге, принял ли бы ты участие в 14 декабря? »

- «Неизбежно, государь: все мои друзья были в заговоре, и я был бы в невозможности отстать от них. Одно отсутствие спасло меня, и я благодарю за то Небо» ".
Нам известны еще только два текста, где приводится царский вопрос о 14 декабря и соответствующий пушкинский ответ. Во-первых, в письме Павла Миллера Я. К. Гроту, несколько лет назад изученном автором данной книги. Миллер, лицейский 6-го выпуска, страстный поклонник Пушкина, имел большие возможности для получения информации-и по лицейским своим связям, и как многолетний личный секретарь самого графа Бенкендорфа. Интересующее нас письмо к Гроту, академику и лицейскому однокашнику, было написано много лет спустя, 11 мая 1880 года, то есть после опубликования записок Хомутовой, - однако осведомленность Миллера и весь характер его письма позволяют предположить, что он знал о смелом ответе Пушкина по своим источникам.
"Нельзя ли тебе будет, - писал Миллер, - упомянуть как-нибудь в твоих речах о трех случаях в жизни Пушкина, характеризующих его честное и смелое прямодушие: первый случай, когда по приказанию Николая Павловича он был прямо привезен во дворец из псковского имения. Государь спросил его: «Был ли бы ты на Сенатской площади 14 декабря вместе с бунтовщиками? » - «Был бы, - отвечал Пушкин, - потому что они были моими друзьями
Кроме Миллера, был еще один рассказчик, который поведал об остром вопросе и ответе ("принял ли бы ты участие?.. "), задолго и до письма Миллера, и до публикации рассказа Хомутовой. Этот мемуарист - сам Николай I (в записи Корфа) :
"«Что сделали бы вы, если бы 14 декабря были в Петербурге? » - спросил я его между прочим. «Стал бы в ряды мятежников» , -отвечал он
http://vivovoco.rsl.ru/VV/PAPERS/NYE/PUSHKIN/CHAPT_1.HTM

с