Ваше любимое трагическое стихотворение. Или просто грустное.

«Старик» Алексей Плещеев

У лесной опушки домик небольшой
Посещал я часто прошлого весной.

В том домишке бедном жил седой лесник.
Памятен мне долго будешь ты, старик.

Как приходу гостя радовался ты!
Вижу, как теперь я, добрые черты…

Вижу я улыбку на лице твоем —

И морщинкам мелким нет числа на нем!

Вижу армячишко рваный на плечах,
Шапку на затылке, трубочку в зубах;

Помню смех твой тихий, взгляд потухших глаз
О житье минувшем сбивчивый рассказ.

По лесу бродили часто мы вдвоем;
Старику там каждый кустик был знаком.

Знал он, где какая птичка гнезда вьет,
Просеки, тропинки знал наперечет.

А какой охотник был до соловьев!
Всю-то ночь, казалось, слушать он готов,

Как в зеленой чаще песни их звучат;
И еще любил он маленьких ребят.

На своем крылечке сидя каждый день,
Ждет, бывало, деток он из деревень.

Много их сбегалось к деду вечерком;
Щебетали, словно птички перед сном:

«Дедушка, голубчик, сделай мне свисток».
— «Дедушка, найди мне беленький грибок».

— «Ты хотел мне нынче сказку рассказать».
— «Посулил ты белку, дедушка, поймать».

— «Ладно, ладно, детки, дайте только срок,
Будет вам и белка, будет и свисток!»

И смеясь, рукою дряхлой гладил он
Детские головки, белые как лен.

Ждал поры весенней с нетерпеньем я:
Думал, вот приеду снова в те края

И отправлюсь к другу старому скорей.
Он навстречу выйдет с трубочкой своей

И начнет о сельских новостях болтать.
По лесу бродить с ним будем мы опять,

Слушая, как в чаще свищут соловьи…
Но, увы! желанья не сбылись мои.

Как с деревьев падать начал лист сухой,
Смерть подкралась к деду тихою стопой.

Одинок угас он в домике своем,

И горюют детки больше всех по нем:

«Кто поймает белку, сделает свисток?»
Долго будет мил им добрый старичок.

И где спит теперь он непробудным сном,
Часто голоса их слышны вечерком.

Ворон. Эдгар Аллана По

...Мой голос, торопливый и неясный,
тебя встревожит горечью напрасной,
и над моей ухмылкою усталой
ты склонишься с печалью запоздалой,
и, может быть, забыв про все на свете,
в иной стране -- прости! --в ином столетьи
ты имя вдруг мое шепнешь беззлобно,
и я в могиле торопливо вздрогну.

Марина Цветаева:

Уж сколько их упало в эту бездну,
Разверзтую вдали!
Настанет день, когда и я исчезну
С поверхности земли.

Застынет всё, что пело и боролось,
Сияло и рвалось:
И зелень глаз моих, и нежный голос,
И золото волос.

И будет жизнь с ее насущным хлебом,
С забывчивостью дня.
И будет всё — как будто бы под небом
И не было меня!

Изменчивой, как дети, в каждой мине,
И так недолго злой,
Любившей час, когда дрова в камине
Становятся золой,

Виолончель и кавалькады в чаще,
И колокол в селе…
— Меня, такой живой и настоящей
На ласковой земле!

К вам всем — что мне, ни в чем не знавшей меры,
Чужие и свои? ! —
Я обращаюсь с требованьем веры
И с просьбой о любви.

И день и ночь, и письменно и устно:
За правду да и нет,
За то, что мне так часто — слишком грустно
И только двадцать лет,

За то, что мне прямая неизбежность —
Прощение обид,
За всю мою безудержную нежность
И слишком гордый вид,

За быстроту стремительных событий,
За правду, за игру…
— Послушайте! — Еще меня любите
За то, что я умру

Семён Гудзенко:

Когда на смерть идут - поют,
а перед этим
можно плакать.
Ведь самый страшный час в бою —
час ожидания атаки.
Снег минами изрыт вокруг
и почернел от пыли минной.
Разрыв —
и умирает друг.
И значит — смерть проходит мимо.
Сейчас настанет мой черед,
За мной одним
идет охота.
Будь проклят
сорок первый год —
ты, вмерзшая в снега пехота.
Мне кажется, что я магнит,
что я притягиваю мины.
Разрыв —
и лейтенант хрипит.
И смерть опять проходит мимо.
Но мы уже
не в силах ждать.
И нас ведет через траншеи
окоченевшая вражда,
штыком дырявящая шеи.
Бой был короткий.
А потом
глушили водку ледяную,
и выковыривал ножом
из-под ногтей
я кровь чужую.

Муса Джалиль, "Варварство";
Илья Сельвинский, "Я это видел", "Ответ Геббельсу"

"Я не могу без тебя жить!
Мне и в дожди без тебя – сушь,
Мне и в жару без тебя – стыть.
Мне без тебя и Москва – глушь.

Мне без тебя каждый час – с год;
Если бы время мельчить, дробя!
Мне даже синий небесный свод
Кажется каменным без тебя.

Я ничего не хочу знать –
Бедность друзей, верность врагов,
Я ничего не хочу ждать.
Кроме твоих драгоценных шагов. "

Н. Н. Асеев

Б. Слуцкий "Лошади в океане"

Ну здравствуй, верная подруга, Сказал я громко, у двери! Нашла себе ты лучше друга? Теперь прошу я, уходи. И дверь открыв, стоя у входа, Прошу тебя, я выйти вон! Не потерплю такого круга, В котором только я - влюблен. Не смей рыдать, сама такая, Души в тебе, я не нашел! Да жизнь такая вот смешная, И может я сейчас смешен! Но был ведь честен пред тобою, И верен был, лишь я тебе! А ты, с прогнившею душою, Посмела сделать больно мне. И что теперь твои мне слезы, Оставь меня в покое дрянь! Тебе отдал свои все грезы, Делил с тобой я инь и янь! Тебе, я уделял все время, Друзей оставив своих всех! И нес с тобой такое бремя, А ты подставила при всех! Какие к черту оправданья? Прошу тебя я, выйди прочь! Ходи к нему ты на свиданья, Мне все равно, что сейчас ночь. И забери ты все подарки, Что я тебе дарил всегда! Оставь свои ты тут припадки, Не возвращайся никогда. Оставь меня! Не трогай, слышишь!? Зачем ты мучаешь меня? Не дам тебе, я больше шансов, Мне не нужна больше змея! Я все узнал, друзья шепнули, Хоть и забыл о них я всех! Земля же круглая по сути, И твой раскрыли наглый блеф. Прощай, уйди из моей жизни, Захлопни дверь, ты за собой! А я подумаю, как жить мнеС разбитым сердцем и душой. Да ты иди, и хватит криков, Ты любишь только лишь себя! Хватило уж с лихвой всех бзиков, За пару лет, мне от тебя. Закрылась дверь и стало тихо, И дома стало пусто вдруг. Она была моей любимой, Она была мой лучший друг…

А. А. Блок.
Ночь, улица, фонарь, аптека,
Бессмысленный и тусклый свет.
Живи еще хоть четверть века -
Все будет так. Исхода нет.
Умрешь - начнешь опять сначала
И повторится все, как встарь:
Ночь, ледяная рябь канала,
Аптека, улица, фонарь.
___
Не знаю, как у других, но меня до какой-то дрожи пробирает. Бесподобное стихотворение