...за окнами август. Что о последнем месяце лета в литературе?

С веселым ржанием пасутся табуны,
И римской ржавчиной окрасилась долина;
Сухое золото классической весны
Уносит времени прозрачная стремнина.

Топча по осени дубовые листы,
Что густо стелются пустынною тропинкой,
Я вспомню Цезаря прекрасные черты —
Сей профиль женственный с коварною горбинкой!

Здесь, Капитолия и Форума вдали,
Средь увядания спокойного природы,
Я слышу Августа и на краю земли
Державным яблоком катящиеся годы.

Да будет в старости печаль моя светла.
Я в Риме родился, и он ко мне вернулся;
Мне осень добрая волчицею была
И - месяц Цезаря — мне август улыбнулся.
Осип Мандельштам

РАСПЛЕСКАЛАСЬ ОСЕНЬ ПО ЗЕМЛЕ ..РАЗЛИЛАСЬ В ДУШЕ МОЕЙ ОТРАДОЙ ..


Скоро осень, за окнами август,
От дождя потемнели кусты,
И я знаю, что я тебе нравлюсь,
Как когда-то мне нравился ты.
За окошком краснеют рябины,
Дождь в окошко стучит без конца.
Ах, как жаль, что иные обиды
Забывать не умеют сердца



Нарядился август жаркий
Многоплодием садов.
Щедро раздает подарки,
Радует игрой цветов.
В предвкушении прохлады
Озорного сентября.
Преисполнена бравады
Утомленная земля.
Жаждет ливней кособоких,
Темных, ветреных ночей
И сентябрьских недалеких,
Угасающих лучей.
Маскарада красок дивных
От бордо до янтаря.
Клиньев в небе журавлиных,
Покидающих края.


Август, август, ты последний месяц лета, скоро осень
Нам заменит слово «летний» на «осенний, золотой» ,
И в зелёные деревья заберётся тихо проседь
В красно-желтой пелерине хохломою расписной.
Пожелтеют все берёзы, раскраснеются осины,
Клён багряною листвою принарядится на бал,
Станет лес неповторимым, по-осеннему красивым,
К нам придёт царица-осень – ярких листьев карнавал


Лето. Август. Солнце светит.
И игривый ветерок
Чуть качает, не заметив
Белых бабочек, цветок.
Закачались лилии.
Шепчет ветерок в лесу:
«Скоро осень, милые,
Я вам принесу» .
Зашумели вдруг березы:
«Не пугай ты всех подряд.
Только к октябрю готовым
Будет осени наряд» .
Лето. Август. Солнца круг.
И кузнечики трещат.
Но летит уже на юг
Диких уточек косяк.



и только гроздья рябины алым огнём горят. .

Он ещё пройдёт степями рощами,
Ягоды отведает в лесу,
Отзывается песнями хорошими,
Выпьет с листьев спелую росу.
Он в полях заблудится, забудется
И уснёт по-детски крепким сном.
Утром встанет — и не налюбуется
В закрома засыпанным зерном.
Просто, без особенной отметины,
Август появился во дворе.
В городе его б и не заметили,
Если б не листок в календаре



http://www.youtube.com/watch?v=w4mYft8g4_0

Август

Как обещало, не обманывая,
Проникло солнце утром рано
Косою полосой шафрановою
От занавеси до дивана.

Оно покрыло жаркой охрою
Соседний лес, дома поселка,
Мою постель, подушку мокрую,
И край стены за книжной полкой.

Я вспомнил, по какому поводу
Слегка увлажнена подушка.
Мне снилось, что ко мне на проводы
Шли по лесу вы друг за дружкой.

Вы шли толпою, врозь и парами,
Вдруг кто-то вспомнил, что сегодня
Шестое августа по старому,
Преображение Господне.

Обыкновенно свет без пламени
Исходит в этот день с Фавора,
И осень, ясная, как знаменье,
К себе приковывает взоры.

И вы прошли сквозь мелкий, нищенский,
Нагой, трепещущий ольшаник
В имбирно-красный лес кладбищенский,
Горевший, как печатный пряник.

С притихшими его вершинами
Соседствовало небо важно,
И голосами петушиными
Перекликалась даль протяжно.

В лесу казенной землемершею
Стояла смерть среди погоста,
Смотря в лицо мое умершее,
Чтоб вырыть яму мне по росту.

Был всеми ощутим физически
Спокойный голос чей-то рядом.
То прежний голос мой провидческий
Звучал, не тронутый распадом:

«Прощай, лазурь преображенская
И золото второго Спаса
Смягчи последней лаской женскою
Мне горечь рокового часа.

Прощайте, годы безвременщины,
Простимся, бездне унижений
Бросающая вызов женщина!
Я — поле твоего сражения.

Прощай, размах крыла расправленный,
Полета вольное упорство,
И образ мира, в слове явленный,
И творчество, и чудотворство» .

После июля, - сказал Старый Воробей, - идет август. Третий - и,
заметь
себе это, - последний месяц лета.
- Август, - повторила Зинька.

И принялась думать, что ей в этом месяце делать.
Ну, да ведь она была
синичка, а синички долго на одном месте усидеть
не могут. Им бы все порхать
да скакать, по веткам лазать то вверх, то вниз
головой.
Много так не
надумаешь.
Пожила немножко в городе - скучно. И сама не заметила,
как опять
очутилась в лесу.
Очутилась в лесу и удивляется: что там
со всеми птицами сделалось?
Только что все гнали ее, близко к себе
и к своим птенцам не
подпускали, а теперь только и слышит: "Зинька,
лети к нам! ", "Зинька,
сюда! ", "Зинька, полетай с нами! ", "Зинька, Зинька,
Зинька! ".
Смотрит - все гнезда пустые, все дупла свободные, все птенцы
выросли
и летать научились. Дети и родители все вместе живут, так
выводками и
летают, а уж на месте никто не видит, и гнезда им больше не
нужны. И
гостье все рады: веселей в компании-то кочевать.
Зинька то
к одним пристанет, то к другим; один день с хохлатыми
синичками
проведет, другой - с гаечками-пухлячками. Беззаботно живет:
тепло,
светло, еды сколько хочешь.
И вот удивилась Зинька, когда белку
встретила и разговарилась с ней.
Смотрит - белка с дерева на землю
спустилась и что-то ищет там в
траве. Нашла гриб, схватила его в зубы -
и марш с ним назад на дерево.
Нашла там сучочек острый, ткнула на него
гриб, а есть не есть его:
поскакала дальше. И опять на землю - грибы
искать.
Зинька подлетела к ней и спрашивает:
- Что ты, белочка,
делаешь? Зачем не ешь грибы, а на сучки их
накалываешь?
- Как
зачем? - отвечает белка. - Впрок собираю, сушу в запас. Зима
придет -
пропадешь без запаса.
Стала тут Зинька примечать: не только белки -
многие зверюшки запасы
себе собирают. Мышки, полевки, хомяки с поля зерна
за щеками таскают в
свои норки, набивают там свои кладовочки.
Начала и Зинька кое-что
припрятывать на черный день; найдет вкусные
семечки, поклюет их, а что
лишнее - сунет куда-нибудь в кору, в
щелочку.
Солвоей это увидел и смеется:
- Ты что же, синичка, на
всю долгую зиму хочешь запасы сделать? Этак
тебе тоже нору копать
впору.
Зинька смутилась.
- А ты как же, - спрашивает, - зимой
думаешь?
- Фьють! - свистнул соловей. - Придет осень, - я отсюда
учлечу.
Далеко-далеко улечу, туда, где и зимой тепло и розы цветут. Там
сытно, как
здесь летом.
- Да ведь ты соловей, - говорит Зинька, -
тебе что: сегодня здесь
спел, а завтра - там. А я синичка. Я где
родилась, там всю жизнь и
проживу.
А про себя подумала:

"Пора, пора мне о своем домке подумать! Вот уж и люди в поле вышли -
убирают
хлеб, увозят с поля. Кончается лето, кончается. . "