Анализ письма Пьера Безухова к Наташе Ростовой в "Войне и мир". Помогите, Пожалуйста!)

Нет такого письма в романе.
По стилистике коряво.
Но большьнство с удовольствием повелись на инетовскую фальшивку.

Вот как всё было на самом деле:
"Все смущение и неловкость Пьера, при удалении Наташи,
мгновенно исчезли и заменились взволнованным оживлением.
Он быстро придвинул кресло совсем близко к княжне Марье.
— Да, я и хотел сказать вам, — сказал он, отвечая, как на слова,
на ее взгляд. — Княжна, помогите мне. Что мне делать?
Могу я надеяться?
Княжна, друг мой, выслушайте меня. Я все знаю.
Я знаю, что я не стою ее; я знаю, что теперь невозможно
говорить об этом.
Но я хочу быть братом ей. Нет, я не хочу... я не могу...
Он остановился и потер себе лицо и глаза руками.
— Ну, вот, — продолжал он, видимо сделав усилие над собой,
чтобы говорить связно.
— Я не знаю, с каких пор я люблю ее. Но я одну только ее, одну
любил во всю мою жизнь и люблю так, что без нее не могу себе
представить жизни. Просить руки ее теперь я не решаюсь;
но мысль о том, что, может быть, она могла бы быть моею и что
я упущу эту возможность.. .возможность.. .ужасна.
Скажите, могу я надеяться?
Скажите, что мне делать?
Милая княжна, — сказал он, помолчав немного и тронув ее за руку,
так как она не отвечала.
— Я думаю о том, что вы мне сказали, — отвечала княжна Марья.
— Вот что я скажу вам. Вы правы, что теперь говорить ей об любви...
— Княжна остановилась. Она хотела сказать: говорить ей о любви
теперь невозможно; но она остановилась, потому что она третий
день видела по вдруг переменившейся Наташе, что не только
Наташа не оскорбилась бы, если б ей Пьер высказал свою любовь,
но что она одного только этого и желала.
— Говорить ей теперь.. .нельзя, — все-таки сказала княжна Марья.
— Но что же мне делать?
— Поручите это мне, — сказала княжна Марья. — Я знаю.. .
Пьер смотрел в глаза княжне Марье.
— Ну, ну.. .— говорил он.
— Я знаю, что она любит.. .полюбит вас, — поправилась княжна Марья.
Не успела она сказать эти слова, как Пьер вскочил и с испуганным
лицом схватил за руку княжну Марью.
— Отчего вы думаете? Вы думаете, что я могу надеяться? Вы думаете? !
— Да, думаю, — улыбаясь, сказала княжна Марья.
— Напишите родителям. И поручите мне. Я скажу ей, когда будет можно.
Я желаю этого. И сердце мое чувствует, что это будет.
— Нет, это не может быть! Как я счастлив! Но это не может быть.. .
Как я счастлив!
Нет, не может быть! — говорил Пьер, целуя руки княжны Марьи.
— Вы поезжайте в Петербург; это лучше.
А я напишу вам, — сказала она.
— В Петербург? Ехать? Хорошо, да, ехать.
Но завтра я могу приехать к вам?
На другой день Пьер приехал проститься. Наташа была менее
оживлена, чем в прежние дни; но в этот день, иногда взглянув ей
в глаза, Пьер чувствовал, что он исчезает, что ни его, ни ее
нет больше, а есть одно чувство счастья.
«Неужели? Нет, не может быть» , — говорил он себе при каждом
ее взгляде, жесте, слове, наполнявших его душу радостью.
Когда он, прощаясь с нею, взял ее тонкую худую руку, он невольно
несколько дольше удержал ее в своей.
«Неужели эта рука, это лицо, эти глаза, все это чуждое мне сокровище
женской прелести, неужели это все будет вечно мое, привычное,
такое же, каким я сам для себя? Нет, это невозможно!..
— Прощайте, граф, — сказала она ему громко.
— Я очень буду ждать вас, — прибавила она шепотом. "

А что вам тут непонятно? Всё ясно, как божий день.