Мост в Утрехте … Что о мостах есть в искусстве?

Мосты - самое доброе изобретение человечества. Они всегда соединяют.
(А. Иванов "Географ глобус пропил")

Я строю мысленно мосты,
Их измерения просты.
Я строю их из пустоты,
Чтобы туда идти, где ты.
Мостами землю перекрыв,
Я так тебя и не нашел.
Открыл глаза, а там обрыв,
Мой путь закончен, я пришел

Валентин Гафт — "Мосты "(из кинофильма "Ёлки 3" )

В. Маяковский "Бруклинский мост"

Издай, Кули́дж,
радостный клич!
На хорошее
     и мне не жалко слов.
От похвал
     красней,
         как флага нашего мате́рийка,
хоть вы
    и разъюнайтед стетс
             оф
Америка.
Как в церковь
         идет
         помешавшийся верующий,
как в скит
       удаляется,
         строг и прост, —
так я
  в вечерней
       сереющей мерещи
вхожу,
   смиренный, на Бру́клинский мост.
Как в город
     в сломанный
           прет победитель
на пушках — жерлом
         жирафу под рост —
так, пьяный славой,
         так жить в аппетите,
влезаю,
      гордый,
       на Бруклинский мост.
Как глупый художник
          в мадонну музея
вонзает глаз свой,
        влюблен и остр,
так я,
  с поднебесья,
        в звезды усеян,
смотрю
    на Нью-Йорк
          сквозь Бруклинский мост.
Нью-Йорк
     до вечера тяжек
            и душен,
забыл,
   что тяжко ему
         и высо́ко,
и только одни
       домовьи души
встают
    в прозрачном свечении о̀кон.
Здесь
   еле зудит
       элевейтеров зуд.
И только
    по этому
        тихому зуду
поймешь —
      поезда̀
         с дребезжаньем ползут,
как будто
    в буфет убирают посуду.
Когда ж,
    казалось, с под речки на̀чатой
развозит
    с фабрики
        сахар лавочник, —
то
   под мостом проходящие мачты
размером
     не больше размеров булавочных.
Я горд
   вот этой
       стальною милей,
живьем в ней
      мои видения встали —
борьба
   за конструкции
          вместо стилей,
расчет суровый
       гаек
         и стали.
Если
   придет
      окончание света —
планету
    хаос
      разделает влоск,
и только
    один останется
          этот
над пылью гибели вздыбленный мост,
то,
     как из косточек,
         тоньше иголок,
тучнеют
    в музеях стоя́щие
            ящеры,
так
  с этим мостом
         столетий геолог
сумел
   воссоздать бы
         дни настоящие.
Он скажет:
     — Вот эта
          стальная лапа
соединяла
     моря и прерии,
отсюда
    Европа
       рвалась на Запад,
пустив
    по ветру
        индейские перья.
Напомнит
     машину
        ребро вот это —
сообразите,
     хватит рук ли,
чтоб, став
     стальной ногой
            на Мангѐтен,
к себе
   за губу
      притягивать Бру́клин?
По проводам
      электрической пряди —
я знаю —
       эпоха
       после пара —
здесь
  люди
     уже
       орали по радио,
здесь
  люди
     уже
       взлетали по аэро.
Здесь
   жизнь
      была
        одним — беззаботная,
другим —
     голодный
         протяжный вой.
Отсюда
    безработные
в Гудзон
    кидались
        вниз головой.
И дальше
    картина моя
          без загвоздки
по струнам-канатам,
         аж звездам к ногам.
Я вижу —
     здесь
        стоял Маяковский,
стоял
   и стихи слагал по слогам. —
Смотрю,
    как в поезд глядит эскимос,
впиваюсь,
     как в ухо впивается клещ.
Бру́клинский мост —
да…
  Это вещь!

Владимир Высоцкий

Мосты сгорели, углубились броды,
И тесно — видим только черепа,
И перекрыты выходы и входы,
И путь один — туда, куда толпа.

И парами коней, привыкших к цугу,
Наглядно доказав, как тесен мир,
Толпа идёт по замкнутому кругу —
И круг велик, и сбит ориентир.

Дождём размыта и грязна палитра,
Врываются галопы в полонез,
Нет запахов, полутонов и ритмов,
И кислород из воздуха исчез.

Ничьё безумье или вдохновенье
Круговращенье это не прервёт.
Но есть ли это — вечное движенье,
Тот самый бесконечный путь вперёд?

И моё любимое

и пока на земле существуют мосты -
будут те, кто их жгут.
и пока корабли покидают порты -
будут те, кто их ждут.
и пока разливается в небе закат -
будет новый рассвет,
и всегда будет тот, кто тебе очень рад
и такие, кто нет.
Саша Отрадная

фильм Мост Ватерлоо

Дугою над мерцающим зрачком
реки времен висит мост звёздно-струнный..
Здесь мягки путника воздушные шаги
в тиши пустынной, по ступенькам лунным,
по серебристой глади звездных плит,
тончайших, невесомых, словно бритвы...
Здесь, на Мосту, смиряется душа...
и канут в прошлое все жизненные битвы...

Мост Зевнивовесьрот.

– Скажите, пожалуйста, – чуть дрогнувшим голосом спросил волшебник Алеша, наклоняясь к окну, – как пройти к башне Ренгиста Беспамятного?
– Э, отсюда далековато будет, не близкий путь, – не поворачивая головы, ответил сапожник. – Иди все прямо, прямо, через мост Зевнивовесьрот, потом…
– Через мост… Как вы сказали? – с изумлением переспросил волшебник Алеша.
– Через мост Зевнивовесьрот, – загоняя еще один гвоздь в каблук, повторил сапожник. Голос у него был спокойный, будничный. – А там спросишь…
Волшебник Алеша дошел до конца улицы.
Откуда-то потянуло влажной прохладой, донесся негромкий разговор воды.
Волшебник Алеша увидел изогнутый мост над быстрой, круто бурлящей рекой.
Навстречу шла молодая женщина, бедно, но опрятно одетая. Она тащила за руку сонного мальчугана.
– А-ах! – сладко зевнул малыш, запрокинув голову. Волшебник Алеша увидел его розовый язычок.
– Вот, зевнул, пришлось заплатить денежку, – с ласковым упреком сказала женщина.
– И ты, мама, тоже зевнула. – Малыш бочком привалился к ней. – На ручки хочу…
– Так я один раз только, а ты… – Мать взяла разморенного усталостью ребенка на руки.
Волшебник Алеша с удивлением проводил их глазами. Но тут на него налетел человек с влажной, не просохшей еще рыболовной сетью, перекинутой через плечо. Человек широко зевнул и даже зажмурился.
– А-ах!.. – сонно зевнула высокая женщина в темном платье, споткнулась и чуть не выронила из рук румяный круглый каравай хлеба.
Волшебник Алеша ступил на мост.
– А-ах!.. – широко зевнул молодой гончар. К его холщовой рубахе прилипли комочки глины. Он нес в руках два расписных кувшина с витыми ручками. Шедшая рядом с ним девушка тоже зевнула, старательно прикрыв рот ладошкой.
Зевали все люди на мосту.
«А-ах!» – слышалось отовсюду.
Зевки как будто носились в воздухе, перелетая от одного человека к другому.
Все прохожие, которые шли ему навстречу, зевали так заразительно, что удержаться не было никакой возможности.
– А-ах!.. – зевнул волшебник Алеша.
– Зевнул! Зевнул! – послышался злорадный голос, и кто-то цепко ухватил за рукав волшебника Алешу. – Зевнул – плати денежку. Денежку плати!
Волшебник Алеша увидел тощего человека с изможденным лицом. Веки его припухли, глаза покраснели, словно от долгой бессонницы. Его дорогой костюм из серого бархата был весь измят и покрыт пылью. Человек в сером зябко ежился и не переставая зевал. Но его быстрый взгляд жадно следил за всеми, кто шел по мосту.
– Нет у меня денег, – растерянно проговорил волшебник Алеша, глядя, как все проходившие по мосту неохотно совали человеку в сером мелкие монеты.
Кот Васька, сидевший на плече волшебника Алеши, потянулся и тоже уютно зевнул.
– И за кота плати! – взвизгнул серый человек.
Волшебник Алеша отступил назад, не зная, что ему делать. Мимо прошла старушка, закутанная в темный платок. Тихонько зевнула, прикрыв рот уголком платка. Человек в сером подскочил к старухе и грубо сдернул платок с ее седой головы. Та вздохнула и сунула ему в руку тусклый медяк.
Волшебник Алеша понял, что серый человек не пропустит его. Поневоле он повернулся и сошел с моста. А вдогонку ему неслись сонные, усталые зевки и звяканье монет.
– Всего-то пустяк – перейти мост, а вот попробуй перейди…

Я очень люблю Рильке "Мост Карузель"
Есть несколько вариантов, на мой взгляд, самые удачные:

Слепца фигура, стоя на мосту,
Серый столб границ империй тленных,
Он, может быть, та вещь, что неизменна,
Момент великий, преходящий тут,
Тихой звездою что в центре всего.
Не зная все блуждают вкруг него.

И он незыблемый первосвященный
Поставлен над сплетеньями дорог;
Над тьмой в потусторонний мир порог
Поверхностных людей и поколений.
,,,,

Вот некто на мосту, лишённый глаз,
как древний знак державы безымЕнной,
как неизменный центр светил Вселенной,
ждет молча озаренья звёздный час
и навсегда окаменев, стоит.
А вкруг него всё блещет и кипит.

Он праведник, незыблемо стоящий
средь ложных троп сумятицы земной;
вход потаённый в тёмный мир иной
для расы, по поверхности скользящей