Рассказ Критики. Мне нужен ответ на этот вопрос :

Эпизод "бунта" деда передаётся почти анекдотическим
языком милицейского протокола.
Участковый Ермолай, простой деревенский парень,
пытаясь рассказать о событиях живой жизни по-книжному,
по-ученому, превращает их почти в абсурд:
"Вышеуказанный Тимофей двадцать первого сентября
сего года заявился домой в состоянии крепкого алкоголя.
В это время семья смотрела телевизор. <…>
Все попросили Тимофея оправиться.
Но он продолжал возбужденное состояние. <…>
Тогда Тимофей снял с ноги правый сапог
(размер 43-45, яловый) и произвел удар по телевизору" –
диковатая смесь канцеляризмов и бытовой лексики,
искаженных грамматических форм и неуместных уточнений –
разве может она передать истинные мотивы того,
что сделал герой, что хотел "сказать" он своим
странным поступком?
В протоколе есть большое количество совершенно
ненужных подробностей,
и было бы на одну больше, если бы свидетели
вспомнили название фильма, ставшего причиной
конфликта.
Тем не менее в документе зафиксировано, что кино
было о колхозной жизни.
Затем деда отвели в вытрезвитель.
Формально вот и вся история, о которой написал
Шукшин.

В рассказе "Критики" Шукшин вывел образ простого деревенского участкового Ермолая Кибякова, который и составил протокол. Этот протокол написан очень простым разговорным языком с использованием разговорных словечек Нету, Оправиться, Дескать, Совать и прочих.

В рассказе "Критики" Шукшин вывел образ простого деревенского участкового Ермолая Кибякова, который и составил протокол. Этот протокол написан очень простым разговорным языком с использованием разговорных словечек Нету, Оправиться, Дескать, Совать и прочих. Язык протокола вызывает улыбку, особенно выражения Продолжал возбужденное состояние, Состояние крепкого алкоголя.
Особенно смешно звучит заключение, в котором участковый милиционер просто не вспомнил слово кинескоп и ограничился таким пояснением:

Жаль конечно, что милиционер оказался таким неграмотным, но вероятно его образ был не просто придуман автором, а родился на основании личных наблюдений, ведь Шукшин хорошо знал жизнь деревни.