Письменный ответ на вопрос на тему произведения М. Ю. Лермонтова "Герои нашего времени "

Лермонтов нарушает естественную хронологию событий с тем,
чтобы постепенно ввести читателя во внутренний мир Печорина,
героя своего времени, который в результате раскрывается
именно в последних трех главах романа через дневник
главного героя.
Именно композиция и стиль подчинены этой задаче:
как можно глубже и всестороннее раскрыть образ героя
своего времени, проследить историю его внутренней жизни,
ибо "…история души человеческой, - как заявляет автор в
Предисловии к "Журналу Печорина", - хотя с самой мелкой
души, едва ли не любопытнее и не полезнее истории
целого народа, особенно… когда она …писана без
тщеславного желания возбудить участие или удивление".
Понять эту неординарную натуру помогает дневник Печорина,
который объединяет три последние повести романа.
Герой пишет о себе искренне и бесстрашно, не боясь
выставить наружу свои слабости и пороки.

...Во мне два человека: один живет в полном смысле этого слова,
другой мыслит и судит его; первый, быть может, через час
простится с вами и миром навеки, а второй…

И, может быть, я завтра умру! …
и не останется на земле ни одного существа,
которое поняло бы меня совершенно.

Я люблю сомневаться во всем: это расположение ума
не мешает решительности характера — напротив,
что до меня касается, то я всегда смелее иду вперед,
когда не знаю, что меня ожидает.
Ведь хуже смерти ничего не случится — а смерти не минуешь!

"Все читали на моем лице признаки дурных свойств,
которых не было; но их предполагали — и они родились.
Я был скромен — меня обвиняли в лукавстве: я стал скрытен.
Я глубоко чувствовал добро и зло; никто меня не ласкал,
все оскорбляли: я стал злопамятен; я был угрюм, —
другие дети веселы и болтливы; я чувствовал себя
выше их, — меня ставили ниже.
Я сделался завистлив.
Я был готов любить весь мир, — меня никто не понял:
и я выучился ненавидеть. Моя бесцветная молодость
протекала в борьбе с собой и светом; лучшие мои чувства,
боясь насмешки, я хоронил в глубине сердца:
они там и умерли.
Я говорил правду — мне не верили: я начал обманывать;
узнав хорошо свет и пружины общества, я стал искусен
в науке жизни и видел, как другие без искусства счастливы,
пользуясь даром теми выгодами, которых я так
неутомимо добивался. И тогда в груди моей родилось отчаяние...

Конечно! Нет ничего труднее (для любого писателя), чем описать жизнь ОДНОГО человека, даже ОДИН ДЕНЬ своей собственной жизни не всем под силу передать словами на бумаге... (попробуйте как-нибудь это сделать - и убедитесь, как это трудно). А рассказывать о жизни нескольких сотен тысяч, миллионов людей, народа (т. е. целой страны) - тоже, конечно, трудно, но все-таки легче. Почему? - потому что главными в описании будут совсем иные факты и моменты...