Вчера по каналу "Культура" прошёл вечер памяти, посвящённый Е Евтушенко. Какое стихотворение этого автора вам ближе?

Над ней смеялись все почти в России,
И даже упражняясь в матерке,
Но всё-таки трёхцветный флаг впервые
Я видел в её слабенькой руке.

Поэт, воспевший паспорт молоткастый,
Ты слышал там, на Маяковке, смех
Над женщиной очкастой и щекастой
И древка хруст на обозренье всех?

Флаг вырывали с наслажденьем, хряском.
Надеюсь я, что ни один мой сын
Не будет белым и не будет красным,
А просто человек и гражданин.

Евгений Евтушенко

Боюсь Вас разочаровать... Но с детства слушал, а потом и сам пел:
Москвички

ст.: Е. Евтушенко, муз.: К. Беляев

Мчатся к морю электрички Просто благодать.
Едут сдобные москвички В Гагры загорать.
Там лимоны-апельсины, Сладкое вино.
Там усатые грузины Ждут давным-давно.

Пусть они глупы, как пробка Это не беда.
Но зато они не робки Парни хоть куда.
В их руках такая сила И такая страсть.
В Гаграх много дам гостило, Все грешили всласть.

Усачи порою грубы, Стиснут - не вздохнешь.
А когда вопьются в губы Сразу бросит в дрожь.
Сразу чувствуешь мужчину, Колкостью усов.
И могучая пружина Рвется из трусов.

Вот уже в твои ворота забивают гол
А болельщице охота, шобы он вошёл.
Он атаки повторяет много раз подряд.
И всю ночь её ласкает, Не отводит взгляд.

Им приятнее отдаться, смуглым усачам.
Чем тщедушным равнодушным бледным москвичам.
Там становишься моложе телом и душой.
И супружеское ложе вспомнится порой.

В переполненной квартире все легли давно.
Воздух тяжкий, как в сортире. В комнате темно.
Дети все давно уснули, шумны и глупы.
На охоту выползают тощие клопы.

Рядом в позе безобразной муж усталый спит
И во сне однообразно с присвистом храпит.
Я томлюсь, не засыпаю. Глаз мне не закрыть.
Будь, что будет. Я решаюсь мужа разбудить.

Эх, здесь и там рукой поводишь. Вот проснулся он.
Полчаса, бля, его заводишь, словно патефон.
Но блаженства не доставил мне он всё равно.
На рубашке лишь оставил мокрое пятно.

Он слюнявыми губами неумелых рук
Погасить не в силах пламя ненасытных губ.
Целый год терпеть готова. И во всём отказ,
Чтобы летом вновь поехать снова на Кавказ.

Эх, Там лимоны-апельсины, Сладкое вино.
Там усатые грузЫны Ждут давным-давно.
Снова едут отпускницы, позабыв печаль.
Снова поезд, словно птица, их уносит вдаль.

Мелкий дождик из-за тучки Брызнет по полям.
Едут беленькие сучки к чёрным кобелям.
Мелкий дождик из-за тучки Брызнет по полям.
Едут беленькие сучки к чёрным кобелям.

Бабий Яр его неплох. Который в Симфонии 13 Шостаковича

Как--то перестал нравиться.. не знаю почему

* * *
Л. Мартынову

Окно выходит в белые деревья.
Профессор долго смотрит на деревья.
Он очень долго смотрит на деревья
и очень долго мел крошит в руке.
Ведь это просто -
правила деленья!
А он забыл их -
правила деленья!
Забыл -
подумать -
правила деленья!
Ошибка!
Да!
Ошибка на доске!
Мы все сидим сегодня по-другому,
и слушаем и смотрим по-другому,
да и нельзя сейчас не по-другому,
и нам подсказка в этом не нужна.
Ушла жена профессора из дому.
Не знаем мы,
куда ушла из дому,
не знаем,
отчего ушла из дому,
а знаем только, что ушла она.
В костюме и немодном и неновом, -
как и всегда, немодном и неновом, -
да, как всегда, немодном и неновом, -
спускается профессор в гардероб.
Он долго по карманам ищет номер:
"Ну что такое?
Где же этот номер?
А может быть,
не брал у вас я номер?
Куда он делся? -
Трет рукою лоб. -
Ах, вот он!..
Что ж,
как видно, я старею,
Не спорьте, тетя Маша,
я старею.
И что уж тут поделаешь -
старею..."
Мы слышим -
дверь внизу скрипит за ним.
Окно выходит в белые деревья,
в большие и красивые деревья,
но мы сейчас глядим не на деревья,
мы молча на профессора глядим.
Уходит он,
сутулый,
неумелый,
под снегом,
мягко падающим в тишь.
Уже и сам он,
как деревья,
белый,
да,
как деревья,
совершенно белый,
еще немного -
и настолько белый,
что среди них
его не разглядишь.

1955
Евгений Евтушенко.