напишите какой нибудь средний чтоб был не маленький стих в прозе Тютчев или Толстой! ПОЖАЛУЙСТА!

стихотворения в прозе писал И. Тургенев,
потому вы их и не можете найти у Тютчева и Толстого.

Иван Тургенев. "Природа" (Стихотворение в прозе)

Мне снилось, что я вошел в огромную подземную храмину
с высокими сводами.
Ее всю наполнял какой-то тоже подземный, ровный свет.

По самой середине храмины сидела величавая женщина
в волнистой одежде зеленого цвета.
Склонив голову на руку, она казалась погруженной
в глубокую думу.

Я тотчас понял, что эта женщина — сама Природа, —
и мгновенным холодом внедрился в мою душу благоговейный страх.

Я приблизился к сидящей женщине — и, отдав почтительный поклон:

— О наша общая мать! — воскликнул я.
— О чем твоя дума?
Не о будущих ли судьбах человечества размышляешь ты?
Не о том ли, как ему дойти до возможного совершенства
и счастья?

Женщина медленно обратила на меня свои темные,
грозные глаза. Губы ее шевельнулись — и раздался зычный голос,
подобный лязгу железа.

— Я думаю о том, как бы придать бо́льшую силу мышцам
ног блохи, чтобы ей удобнее было спасаться от врагов своих.
Равновесие нападения и отпора нарушено…
Надо его восстановить.

— Как? — пролепетал я в ответ.
— Ты вот о чем думаешь? Но разве мы, люди, не любимые твои дети?

Женщина чуть-чуть наморщила брови:
— Все твари мои дети, — промолвила она, —
и я одинаково о них забочусь — и одинаково их истребляю.

— Но добро… разум… справедливость… — пролепетал я снова.

— Это человеческие слова, — раздался железный голос.
— Я не ведаю ни добра, ни зла…
Разум мне не закон — и что такое справедливость?
Я тебе дала жизнь — я ее отниму и дам другим,
червям или людям… мне всё равно…
А ты пока защищайся — и не мешай мне!

Я хотел было возражать… но земля кругом глухо
застонала и дрогнула — и я проснулся.

Тютчев," Два богача".

Когда при мне превозносят богача Ротшильда, который из громадных своих доходов уделяет целые тысячи на воспитание детей, на лечение больных, на призрение старых — я хвалю и умиляюсь.
Но, и хваля и умиляясь, не могу я не вспомнить об одном убогом крестьянском семействе, принявшем сироту-племянницу в свой разоренный домишко.
— Возьмем мы Катьку, — говорила баба, — последние наши гроши на нее пойдут, — нé на что будет соли добыть, похлебку посолить.
— А мы ее… и не соленую, — ответил мужик, ее муж.
Далеко Ротшильду до этого мужика!