«И дали моря, зыбь цветная, всех синих красок полукруг, где томно тонет сонь дневная, зовя уснуть — не вслух, не вдруг…»

DOLCE FAR NIENTE (Сладкое безделье итал.)

И после долгих, сложных, трудных
Лет, - блеск полуденных долин,
Свод сосен, сизо-изумрудных,
В чернь кипарисов, в желчь маслин;

И дали моря, зыбь цветная,
Всех синих красок полукруг,
Где томно тонет сонь дневная,
Зовя уснуть - не вслух, не вдруг...

Расплавлен полдень; гор аркады,
Приблизясь, шлют ручьи огня...
Но здесь трещат, как встарь, цикады,
И древний кедр признал меня.

Щекой припасть к коре шершавой,
Вобрать в глаза дрожанья вод...
Чу! скрипнул ключ, издавна ржавый,
Дверь вскрыта в сон былой, - и вот,

Пока там, в море, льются ленты,
Пока здесь, в уши, бьет прибой,
Пью снова dolce far niente
Я, в юность возвращен судьбой.

Валерий Брюсов, 1924

МОРЕ Максимилиан Волошин

Я люблю смотреть на море
Днем, и вечером, и утром,
Как оно лазурью блещет,
Серебром и перламутром.
Как белеет от тумана
И чернеет пред грозою,
Как о берег тихо плещет
Чуть заметною волною;
Как бушует в непогоду,
И, увенчанные пеной,
Волны ринутся на скалы,
Лезут с воем вверх на стены.
Я люблю оттенок каждый,
Каждый новый проблеск силы,
Как мгновенную улыбку
На лице прекрасной милой.

Брожу я с думою печальной,
Внимая ропоту волны,
Как отголосок тихой дальней,
Полузабытой старины.
Зовет и манит звук прибоя
Куда-то ввысь, куда-то вдаль,
И всюду тихая печаль
Разлита в мире надо мною.

Я люблю тебя, чудное море мое,
Не за то, что ты сильно и вечно,
Наша жизнь пред тобою, как капля, ничто,
И как волны твои, быстротечна.
Я люблю твой прибой, твой чарующий шум,
То суровый, то тихий и нежный,
В нем слышны отголоски мучительных дум
И блаженство любви безмятежной.
Я люблю по часам над тобою сидеть,
Слушать тихие песни прибоя,
Чтоб потом самому тоже снова пропеть,
Что бывало пропето тобою.
1894

ЛУНА НА МОРЕ

Луна уже покинула утесы,
Прозрачным море золотом полно,
И пьют друзья на лодке остроносой,
Не торопясь, горячее вино.
Смотря, как тучи легкие проходят
Сквозь-лунный столб, что в море отражен,
Одни из них мечтательно находят,
Что это поезд богдыханских жен;
Другие верят — это к рощам рая
Уходят тени набожных людей;
А третьи с ними спорят, утверждая,
Что это караваны лебедей.

Николай Гумилев

Вдоль этих плоских знойных берегов
Лежат пески, торчат кусты дзарига.
И моря пышноцветное индиго
Равниною глядит из-за песков.
Нет даже чаек. Слабо проползает
Шуршащий краб. Желтеют кости рыб.
И берегов краснеющий изгиб
В лиловых полутонах исчезает.

Иван Бунин

НАД МОРЕМ

Лишь запах чабреца, сухой и горьковатый,
Повеял на меня — и этот сонный Крым,
И этот кипарис, и этот дом, прижатый
К поверхности горы, слились навеки с ним.
Здесь море — дирижер, а резонатор — дали,
Концерт высоких волн здесь ясен наперед.
Здесь звук, задев скалу, скользит по вертикали,
И эхо средь камней танцует и поет.

Акустика вверху настроила ловушек,
Приблизила к ушам далекий ропот струй.
И стал здесь грохот бурь подобен грому пушек,
И, как цветок, расцвел девичий поцелуй.
Скопление синиц здесь свищет на рассвете,
Тяжелый виноград прозрачен здесь и ал.
Здесь время не спешит, здесь собирают дети
Чабрец, траву степей, у неподвижных скал.

Николай Заболоцкий

И ветер, веющий стремительно и буйно,
И развевающий, и рвущий волоса.
И моря вольный блеск, ходящий многоструйно
О, беспредельная, о, мощная краса!
То всё в ней яркий блеск, зыбящийся и пирный
Обломки светлых льдин и горных хрусталей,
То бархат шелестный, спокойный и сапфирный,
То рябь червонная пылающих углей.
То словно старцев рой с лучистой сединою,
Услышавших вдали прибоев голоса,
Плывёт встревоженно под зыбкою волною,
И ветер дерзко рвёт седые волоса.
То над сапфирностью безбрежной и бездонной
Вдруг словно рёв и спины прыгающих львов.
О, как красива мощь их схватки разъярённой
И белопенность грив и всклоченных голов!
И море всё горит сверканьем переливов
И величавою, и вольной красотой!

Викт. Гофман

На полярных морях и на южных,
На изгибах зеленых зыбей
Меж базальтовых скал и жемчужных
Шелестят паруса кораблей
Н. Гумилев

И. БРОДСКИЙ
«С ВИДОМ НА МОРЕ»
И. Н. Медведевой

VIII
Когда так много позади всего,
в особенности — горя,
поддержки чьей-нибудь не жди,
сядь в поезд, высадись у моря.
Оно обширнее. Оно и глубже.
Это превосходство — не слишком радостное.
Но уж если чувствовать сиротство,
то лучше в тех местах, чей вид волнует,
нежели язвит.

Б. Рыжий
МОРЕ

В кварталах дальних и печальных, что утром серы и пусты, где выглядят смешно и жалко сирень и прочие цветы, есть дом шестнадцатиэтажный, у дома тополь или клен стоит ненужный и усталый, в пустое небо устремлен, стоит под тополем скамейка, и, лбом уткнувшийся в ладонь, на ней уснул и видит море писатель Дима Рябоконь.
Он развязал и выпил водки, он на хер из дому ушёл, он захотел уехать к морю, но до вокзала не дошёл. Он захотел уехать к морю, оно — страдания предел. Проматерился, проревелся и на скамейке захрапел.
Но море сине-голубое, оно само к нему пришло и, утреннее и родное, заулыбалося светло. И Дима тоже улыбнулся. И, хоть недвижимый лежал, худой, и лысый, и беззубый, он прямо к морю побежал.
Бежит и видит человека на золотом на берегу. А это я никак до моря доехать тоже не могу — уснул, качаясь на качели, вокруг какие-то кусты. В кварталах дальних и печальных, что утром серы и пусты.

Д. Самойлов
Море

Сначала только пальцем
Покатывало гальку
И плотно, словно панцирь,
Полнеба облегало,
Потом луна в барашках
Сверкала белым кварцем.
Потом пошло качаться.
И наконец взыграло.

Лишь запах чабреца, сухой и горьковатый, повеял на меня...
Н. Заболоцкий. Над морем.

Про Понт ХХ века

Двенадцатый час -
Осторожное время.
Три пограничника,
Ветер и темень.
Три пограничника,
Шестеро глаз -
Шестеро глаз
Да моторный баркас...
Три пограничника!
Вор на дозоре!
Бросьте баркас
В басурманское море,
Чтобы вода
Под кормой загудела:
"Доброе дело!
Хорошее дело!"

АННА АХМАТОВА
У САМОГО МОРЯ

Дневник Григория Горнова
I
Бухты изрезали низкий берег,
Все паруса убежали в море,
А я сушила соленую косу
За версту от земли на плоском камне.
Ко мне приплывала зеленая рыба,
Ко мне прилетала белая чайка,
А я была дерзкой, злой и веселой
И вовсе не знала, что это - счастье.

ОСИП МАНДЕЛЬШТАМ
«БЕССОННИЦА. ГОМЕР. ТУГИЕ ПАРУСА...»
И море, и Гомер - всё движется любовью.
Кого же слушать мне? И вот Гомер молчит,
И море чёрное, витийствуя, шумит
И с тяжким грохотом подходит к изголовью.

БОРИС ПАСТЕРНАК
ВОЛНЫ
Передо мною волны моря.
Их много. Им немыслим счет.
Их тьма. Они шумят в миноре.
Прибой, как вафли, их печет.

Весь берег, как скотом, исшмыган.
Их тьма, их выгнал небосвод.
Он их гуртом пустил на выгон
И лег за горкой на живот.

КОНСТАНТИН БАЛЬМОНТ
ДУХ ВОЛНЫ
Я слушал Море много лет,
Свой дух ему предав.
В моих глазах мерцает свет
Морских подводных трав.

Я отдал Морю сонмы дней,
Я отдал их сполна.
И с каждой песней все слышней
В моих словах - волна.

Е. Нацаренус

Какой простор, какой покой, какая власть,
Какая бесконечная отрада!
Я нагляжусь на море нынче всласть,
И большего сегодня мне не надо.

Прохладной влагой обними меня,
Укрой волной, качай, как в колыбели!
Как притягательна мелодия твоя!
Как утешительны волны твоей качели!

Люби меня и остуди мой пыл,
Спрячь от людей, от жадности и лжи.
Возьми меня с собой, чтоб я забыл,
Какие ждут на суше виражи!

Прости мне слабость и прости грехи,
Прости, что я какой-то не такой;
Но если сможешь, верить помоги,
Что на земле я тоже не чужой.

О. Альтовская

И волны – о берег, и пена кипела.
Мне море о чём-то несбыточном пело.
И чайки метались, и, страсти полны,
Вздымались, дышали, как грудь, буруны.

Бездонная чаша, безбрежные дали
И серое марево – ртуть ли? вода ли?
Иль вар – амальгама космических смол,
Что тянет и манит, и бьётся о мол.

От солнца лучей расходились спирали,
Из вечности в вечность на Землю взирали,
Как я на ветру, у земли на краю,
На камне у кромки Вселенной стою.

О, море моё! Ты сегодня иное:
Пустое, неведомое, не родное –
Пугаешь. Твоя ненасытная пасть
Зовёт оттолкнуться, шагнуть и пропасть.

И сгинуть в пучине, от ужаса млея,
Ни ближних, ни дальних уже не жалея –
Уйти, оторвавшись от снов и от дел,
В иную стихию, за край, за предел.

Некий Павел однажды сказал : " Мало ли что было в то времечко." Один из сыновей его был доктором)